— Но тебе это понравилось, — сказал я без вопроса. Я слышал радостную хоккейную интонацию в его голосе.

"Я люблю это." Я не упустил из виду использование настоящего времени.

— Я потерял их обоих той ночью, — сказал Сил, и снова разбил мне сердце мучительной агонией, пронизывающей его голос. «Я потерял Силла и больше никогда не смогу выйти на лед». Он сделал паузу, и на его лице появилось задумчивое выражение. «Мы были настолько связаны друг с другом, что я не знаю, как существовать в одиночестве. Братья, хоккеисты, самые большие болельщики друг друга. Я присутствовал на его играх, он посещал мои. Мы тренировались в одном и том же центре. Мы тренировались на замерзшем пруду у нашего дома всю зиму и оплакивали его, когда наступило лето. Мы жили ради холода. Хоккеем был Силл, а я — хоккей. Килл был мной, а я был им, а теперь все полетело к черту».

— Кэл…

«Мы должны были играть вместе в колледже». Он посмотрел на меня краем глаза. «Гарвард». Озноб, шепчущий слова вроде «судьба», пробежал по моей спине. Я знал это, конечно. Но я гордился тем, что он открылся и рассказал мне. Я сжал его руку. «Он был на первом курсе, когда он…» Сил не смог закончить это предложение. Его голова опустилась. — Я вошел. Должен был поехать прошлой осенью. Но я не мог этого сделать, когда он ушел. Нам так и не удалось сыграть вместе за Crimson. И теперь мы никогда этого не сделаем». Я положила голову ему на плечо в знак поддержки. «Я так чертовски потерян». Я обняла его за руку, когда он спросил: «А как насчет тебя, Сав? Почему ты не можешь двигаться дальше?»

Кровь отхлынула от моего лица. Я не хотел говорить о Поппи, о себе. Но Сил был так откровенен со мной, и мне хотелось вернуть ему что-нибудь. Ему это явно было нужно.

— Я тоже не знаю, как жить без нее, — сказал я. «Поппи умерла, и в этот момент я оказался в ловушке, застрял в каком-то стоп-кадре, из которого не могу вырваться». Голова Сила упала на мою. «Она умерла мирно», — сказал я, пытаясь выкинуть этот день из головы, но после разговора с Силом я понял, что Поппи умерла самым прекрасным образом. «Она прошла тот путь, которым хотела идти. Но… Честно говоря, я не знаю, Сил. Я просто изо всех сил пытался двигаться дальше." Я издал самоуничижительный смех. — Если ты не заметил, я немного… сдержан. Сил тоже издал смешок, и на минуту мне показалось, что он может пошутить. Мне было интересно, был ли он юмористом раньше …

Звук его смеха заставил мое сердце трепетать. «Полагаю, я многое усваиваю. Мой терапевт дома испробовал все, чтобы мне помочь. Это моя последняя попытка сохранить хоть какое-то подобие жизни после утраты». Я снова засмеялся, но на этот раз он был полон печали; оно было слабым, и я чувствовал себя глупо.

«Она умерла почти четыре года назад, а я здесь, остановленный во времени и едва живущий жизнью». Я посмотрел на камешек на земле, просто чтобы сосредоточиться на чем-нибудь, и сказал: «Я уже должен был справиться. Я знаю, что люди думают, что я уже должен быть в состоянии двигаться дальше».

«Я не думаю, что горе действует таким образом». Я повернулась к Силу, не понимая, что он имеет в виду. «Я не думаю, что горе привязано к каким-либо временным рамкам, Сэв». Он искал мои глаза, и я терялся в их глубинах. «Если кто-то судит вас за то, как долго вам нужно пережить смерть близкого человека, порадуйтесь за него, потому что это означает, что он никогда не переживал этого».

Моё горло перехватило от эмоций. «Спасибо», — сказал я, чувствуя себя полностью понятым. Только из этого одного предложения.

Сил покачал головой. «Иногда мне хочется вырвать свое сердце и ту часть мозга, которая хранит воспоминания, и просто выбросить их. Если только ненадолго. Просто чтобы вспомнить, каково было весело, какой была жизнь, когда я был беззаботен. Я просто не хочу больше просыпаться каждое утро с этой ямой в животе, с таким кипящим гневом в венах, что он сжигает меня изнутри». Сил вздохнул глубоко и утомительно. «Я не такой, Сэв. Но я разучился быть кем-то еще. Мне бы хотелось быть чем-то большим, чем человеком, разрушенным горем. На некоторое время." Он взял это чувство прямо из моего сердца. Потому что я тоже этого хотел. Часто. Не для того, чтобы забыть Поппи, а для того, чтобы покончить с болью ее отсутствия. Короткая отсрочка.

Я проследил взглядом за красивым лицом и высоким телом Сила. Я хотел этого для нас обоих . Вкус свободы от горя. Отсрочка, чтобы просто быть . Я выпрямился и сказал: «Тогда почему бы и нет?»

Сил посмотрел на меня как на сумасшедшего. Это меня рассмешило. Его глаза смягчились когда этот иностранный звук разнесся в воздухе над нами. «Мне нравится, когда ты смеешься». Мое тело заполонили бабочки, настоящее вторжение.

— Я серьезно, — сказал я и крепче сжал руку Сила. «Что, если на время нашего пребывания здесь, в Норвегии, мы просто отбросим свое горе и попытаемся найти радость?»

«Я не думаю, что это так просто», — сказал он, но я услышал странную нотку в его голосе. Тихая надежда, что это возможно.

«Все равно попробуем. Вместе, — сказал я и почувствовал, что меня переполняют эмоции. Каток передо мной расплывался. «На время, давай просто притворимся».

— Что притвориться? — тихо спросил Сил.

«Что мы всего лишь два нормальных подростка, отправившиеся в путешествие вдали от дома. Исследуем Норвегию только по той причине, по которой мы можем ».