Только теперь мы добрались до истинного смысла слова «республика»: это «вещь», принадлежащая «взрослому, зрелому народу», служащая достоянием народа и ставшая государственным устройством зрелого народа.

Очень ценная вещь. Надо бы ее беречь.

Если уж я обратился к серьезному слову «республика», сочтя его занятным, то почему бы не рассмотреть еще одно серьезное слово, не менее занимательное? И слово это —

парламент…

Парламент

Мы все знаем, что такое Парламент, и мы все стыдимся его. Роберт Льюис Стивенсон18

Парламент наш не есть политическое явление, а просто казенный клуб на правительственном содержании. Василий Розанов. Опавшие листья. Короб второй

Казалось бы, с этим словом все ясно. Даже те, кто вовсе не знаком с французским языком, наверняка хоть раз в жизни слышали фразу: «Парле ву франсэ?» – «Вы говорите по-французски?» Глагол «парлe» (parler) во французском языке означает «говорить». Легко сделать вывод, что слово «парламент» пришло к нам из французского языка и связано с говорением.

Насчет говорения все правильно, а вот откуда именно пришел к нам «парламент» – вопрос как раз нелегкий. В одном этимологическом словаре утверждается, что это слово «заимствовано в XVIII в. из англ. яз., в котором parliament < ст. – франц. parlement – “собрание, разговор”»19. В другом – что оно «заимствовано в начале XVIII в. из польск. яз., где parlament < итал. parlemento “собрание, переговоры”»20. Авторитетный Макс Фасмер (1886–1962) в «Этимологическом словаре русского языка» (1950–1958) сообщает, что слово «парламент» впервые появилось в русском лексическом обиходе в «Правде воли монаршей» в 1722 году, и тоже выводит его «через польск. parlament от ит. parlamento “обсуждение, переговоры, собрание”». Казалось бы, тут не поспоришь. В важной книге Феофана Прокоповича (1681–1736) «Правда воли монаршей» (полное название – «Правда воли монаршеи. Во опред?лении насл?дника державы своеи, Уставом Державн?ишего Государя нашего ПЕТРА ВЕЛИКАГО отца отечества Iмператора и Самодержца Всероссiискаго и прочая, и прочая, и прочая») действительно единожды фигурирует слово «парламент», причем вот в каком любопытном контексте: «…И того ради пре– беззаконное д?ло было силныхъ н?кiихъ изм?нниковъ отъ Парламента Великобританскаго, над Королемъ своимъ Каролемъ первымъ, 1649 году зд?ланное, отъ вс?хъ проклинаемое, и отъ самыхъ Англичанъ уставленнымъ на то повсегодно слезнымъ праздникомъ, весма хулимое, намъ же и воспоминанiя не достоиное». Надеюсь, переводить со старого русского на современный нет необходимости, и так все понятно.

Однако замечательный отечественный языковед Павел Яковлевич Черных (1896–1970) в своем «Историко– этимологическом словаре современного русского языка» пишет иное: «Слово парламент в русском языке известно с 1-й пол. XVII в. Встр. в “Космографии” 1637 г., 74: “парламент, сиречь совет”… Возникло на французской почве (где известно с XI в.) – parlement: parliament, от parler – “говорить”, “беседовать” (ст. – франц. также parlier – “много говорить”) с суф. – ment (первоначально “беседа”, потом “совещание юристов”; знач. “парламент” – с 1-й четверти XIX в. под влиянием англ. parliament, которое само из старофранцузского). Из французского – нем. Parlament, n. Ср. ит. parlamento и др. В русском яз., м.б., из немецкого…»21

Конечно, многовато словарной информации, но мне она понадобилась вот зачем. Хочется все же понять: откуда взялся у нас «парламент» – из английского, польского или немецкого языков? И когда именно он «взялся»? Тут важно обратить внимание на «Космографию» 1637 года, которую упоминает П. Я. Черных.

О, это очень интересная книга. И не просто книга – книжища! И не просто «Космография», а «Книга, глаголемая Космография, сиречь всего света описание». Она представляет собой перевод на русский язык потрясающего труда великого фламандского картографа и географа Герарда Меркатора (1512–1594), именуемого «Атлас или космографические рассуждения о сотворении мира и вид сотворенного» (Atlas sive Cosmographicae Meditationes de Fabrica Mundi et Fabricati Figura), который был выпущен в свет – первым изданием – в 1585 году. Мало того что это собрание замечательных карт – в книге Меркатора приводятся разнообразные сведения о европейских странах, причем не только географические, но и политические, юридические, экономические… В частности, там рассказывается о разных видах государственного устройства. Мне довелось читать эту книгу, и, должен сознаться, я пришел в восторг, получив возможность взглянуть на мир XVI века глазами просвещенного и эрудированного современника.

Кстати, именно Герард Меркатор придумал слово «атлас» для обозначения сборника карт, и с его легкой руки мы до сих пользуемся этим термином. Почему «атлас»? Да потому, что в древнегреческих мифах был такой титан Атлас (он же Атлант), непосильная работа которого заключалась в том, чтобы держать на плечах небесный свод. Меркатор избрал Атласа героем своей книги, посвятил ему особое предисловие и даже придумал для древнегреческого бога-человека особую генеалогию. «Этот Атлант настолько воплотил в себе эрудицию, человечность и к тому же мудрость истинного мужа, что я положил себе подражать ему…» (Hunc Atlantem tam infignem erudition, humanitate ac sapientia virum mihi imitandum proposui…), – написал картограф. Изображение титана Атласа – только не подпирающего небо, а держащего в руках земной шар, – было помещено на фронтисписе первого издания книги Меркатора, в дальнейшем оно стало украшать новые издания подобных сборников карт. И сборники эти именовались уже – атласами.

Читатели, ну же, быстрее! Неужели ни у кого не возникает вопроса, который напрашивается сам собой? Что? Не слышу… Ах, вот, наконец-то! Имя-то Атлас откуда взялось? – спрашивает кто-то безвестный.

Отвечаю. Название (оно же имя) Атлас – очень древнее. Так испокон веку греки называли горы, высящиеся на северо-западе Африки – там, по их, греческому, мнению, заканчивалась суша и начинался безбрежный океан. И там же стоял, подпирая небо, титан Атлас. В сущности, версий всего две: либо горы назвали по имени титана, либо титана – по имени гор. Эта двойственность версий отражается и в дихотомии (не пугайтесь, мы же говорим о древнегреческих временах, а дихотомия – это греческое слово, обозначающее «раздвоенность») этимологии.

Итак, вариант первый. Слово «атлас» означает «носитель (небес)»: «а-» – соединительная приставка, а «-тлас» – производное от греческого глагола «тленаи» (tlenai), «носить, нести, поддерживать». Действительно, для титана, поддерживающего на плечах небо, – самое подходящее имя.

Вариант второй. «Атлас» – это вариант греческого слова «атлос» (athlos), «борьба», произведенного от глагола «атлейн» (athlein) – «бороться, состязаться, добиваться приза на соревнованиях». Греческое «атлон» (athlon) – это и есть «приз», слово настолько древнее, что истоки его теряются в тысячелетиях. Совершенно не изменившись, оно вошло в наши спортивные термины «биатлон» (два вида соревнований), «триатлон» (три вида) и «декатлон» (десять видов). Производное слова «атлос» – «атлетес» (соревнующийся, участвующий в состязании) – превратилось у нас в слова «атлет» и «атлетика» (тяжелая или легкая, не принципиально).