Вы удивлялись, почему вас так легко выдали замуж за Головлева, госпожа Отрада, и почему у Огневых в принципе такое странное отношение к слабосилкам. Я тоже удивлялся, пока не понял, что оно не странное — оно вынужденное. Из плохих вариантов старейшины выбрали лучший. Наименее болезненный. Сами посудите: слабосилки являются носителями крови, их дети от браков с другими носителями тоже гарантированно становятся слабосилками. Оставлять их в клане нежелательно. К счастью, измененный ген является рецессивным и быстро исчезает, уже во втором-третьем поколении, поэтому дети от браков с посторонними магами ограничения не несут. Иван, к примеру, уже на среднем круге и имеет неплохие шансы подняться до старшего.

В результате глава клана и Совет приняли решение выдавливать слабосилков из клана. Были у них другие пути? Безусловно. Например, они могли бы принимать как можно больше бесклановых магов, вводить их в качестве примаков. Тем самым разбавляя кровь и получая кучу других неприятных последствий.

— Тогда Огневы бы исчезли, — на грани слышимости прошептала Отрада.

— Ну, может, и не исчезли бы, но перестали быть великим кланом.

Помолчав, Головлева залпом допила чай и сказала:

— Что же, хотя бы дети не пострадали.

— Да. Но вы учтите, что они являются носителями крови. Рецессивный ген имеет серьёзный шанс пробудиться, если оба родителя являются носителями. Вам придется следить, чтобы ни у ваших детей, ни у внуков супругами не являлись маги, тоже являющимися потомками Огневых. С правнуками вероятность пробуждения низка, впрочем, перед свадьбой лучше сходить в госпиталь на проверку. Или обратиться к нам.

Спустя минуту, наполненную вязкой тишиной, женщина посмотрела на сидящих напротив родственников. И друзей, что далеко не всегда одно и то же. Тяжелый взгляд те расшифровали правильно.

— Мы намекали, и не раз! — вскинула руки Карина. — Не наша вина, что ты намёков не понимаешь!

Её непроизвольный жест сказал о многом, всколыхнув во мне любопытство. Надо бы порыться в прошлом обеих дам. По происхождению, по статусу Карина выше Отрады, но говорят они, как равные. Интересно, почему?

— Значит, лучше надо было намекать!

— Совет наложил запрет на распространение информации, — покачал головой Эгиль. — Даже в старшей ветви не все знают.

— В чем смысл запрета? — немедленно спросил я. — Первый же серьёзный осмотр в госпитале даст аналитикам достаточно данных, чтобы сделать нужные выводы. Верхушка Гильдии в курсе ситуации у Огневых, уверен. А от них информация наверняка утекла в соседние структуры. Я вообще удивлён, что ваш страшный секрет не треплют на каждом углу.

— Вы переоцениваете врачей госпиталя, господин Александр, и недооцениваете специалистов Народа. Мне неизвестны подробности, но круг посвященных ограничен.

— Да? Ну, посмотрим. У вас кто сейчас за внутреннюю безопасность отвечает?

— Старейшина Ярослав, сын Беремира. Внук Прохора.

— А, вспомнил! Значит, старейшиной стал…

Остаток вечера мы проговорили, обсуждая самые разные темы. Мне хотелось лучше понимать внутреннюю кухню клана (ходящие по Гильдии слухи не способны дать полную картину, к тому же, в них вранья полно), другие гости и Отрада желали послушать о жизни Народа. Мы для них — сказка, в отличие от других партнёров вроде сов или воронов. Про Игривый Народ упоминают в древнейших легендах, рассказывают байки и анекдоты, в историях о легендарных магах обязательно фигурируют их друзья-коты.

Мы всегда были рядом. А потом, обидевшись, ушли.

Поэтому отношение к нам совершенно особое. В чём-то идеализированное, в чём-то раздраженное, но в целом без нас скучновато и дома пусто. Поэтому Огневы любят собирать сплетни о котах, обсуждать окольными путями доходящие новости о событиях в лепестке и на заданиях стараются не убивать наших контракторов.

— Подождите. Если клан лояльно настроен к нашим партнёрам, то откуда взялся негласный запрет на заключение индивидуальных договоров?

Я мог бы поклясться, что Эгиль и Карина смутились. Женщина, во всяком случае, отвела взгляд и принялась внимательно рассматривать картину на стене.

— Понимаете ли, — аккуратно начал Эгиль. — Во время войн, да и не только, чрезвычайно важна роль воздушной разведки. С точки зрения командования, бойцы, обладающие возможностью наблюдения с воздуха, представляют особую ценность. Их стараются не посылать в бой без острой необходимости, они первыми получают важные сведения, обладают иными преимуществами. У Огневых относительно небольшая численность, и, в то же время, целых два контракта со способными летать Народами. Поэтому нормальные командиры стараются нас беречь. А если контракторов с совами и воронами станет слишком много, то объективных причин держать в тылу сильных магов не останется…

— Короче говоря, вы стремитесь сохранить монополию, — кивнул я. — Ладно, насчет крылатых понял. Мы-то причем?

— Чтобы скрыть настоящую причину наших действий, — пожал тот плечами.

Хитрецы. Вернее, считают себя таковыми.

Им, конечно же, было интереснее слушать, чем говорить самим — и я не отказал в ответах. Рассказал, как мы жили после разрыва. Сначала перебивались поставками белой энергии от индивидуалов или короткими контрактами с малочисленными кланами, затем заключили нормальный договор с Важевскими. Сотрудничали бы до сих пор, не допусти Педро Важевский ряд ошибок, стоивших ему и его ближникам жизни, а клану — алтаря, утраты значительной доли богатства, отпадения побочных ветвей. Мы тогда банально не успели отреагировать, узнавший об угрожавшей его власти интриге царь действовал решительно.