— Николай Иванович, возьмите вот, курица запеченная. — Тетка указала на лоток, где лежали несколько румяных, аппетитно выглядящих цыплят.

— Курица? А может мне вообще на черный хлеб с водой перейти? — Продолжал выступать Колька.

По сути, он просто срывал скопившееся за урок раздражение на бедной женщине, которая точно ни в чем не виновата. Да и еда, надо признать, была более, чем приличной. Просто Херувимчик выбрал жертву, над которой сейчас можно вдоволь поизмываться.

— Говорю же, гнида. — Хмыкнул Борька, а потом сразу же засунул себе в рот ложку, до верху набрав в нее овощей, заправленных сметаной.

— Точно. — Я кивнул, рассматривая наглую, высокомерную рожу Херувимчика.

Он продолжал высказывать претензии кухарке, но та не реагировала. Просто кивала головой и предлагала разные варианты. В итоге Розенкранц разошелся в конец. Ему хотелось скандала. Хотелось на том, кто слабее, самому себе доказать, что он крут.

— Вот и жри это месиво! — Громко крикнул он, а потом оттолкнул протянутую женщиной тарелку, на которой лежала рисовая каша.

Вот тут кухарка не выдержала. Комки каши прилетели прямо в нее, тарелка упала на пол и разбилась. Женщина посмотрела сначала вниз, потом подняла взгляд на Кольку. Я увидел, как ее глаза наливаются слезами.

Кухарка была достаточно взрослой. Лет пятьдесят, не меньше. Уверен, у нее есть дети, внуки, кто там еще. И, конечно, столь хамское поведение какого-то молокососа ее задело до глубины души.

Что-то зацепило меня во всей этой ситуации. Честно говоря, сам не знаю что. Я никогда не был защитником обиженных и оскорблённых. Вообще никогда не лез в подобные дела. Людишки такие мерзкие. Они все время гадят друг другу. Но вот сейчас…

— Действительно, сволочь… — Тихо сказал я, не сводя взгляда с Кольки, а затем громко крикнул. — Эй, придурок! Отстань от человека и принеси извинения!

— Ты вообще рот закрой, выродок! — Гаркнул Николай в ответ, при этом оставаясь ко мне спиной.

Кадеты, которые успели прийти в столовую, напряжённо замерли. Они ожидали продолжения. Ничего себе, Наследник Дома Огня сцепился с бастардом. Тем более, многие знали, что стычки между нами уже случались.

А потом… В лотке лежало четыре цыпленка. И все четыре тушки вдруг медленно начали подниматься на свои обрубленные ноги. Хотя, ладно. Не вдруг… По моему приказу.

Детишки, которые стояли возле раздаточной, моментально заткнулись, наблюдая, как румяные, зажаренные курочки выбираются из лотка. Сами.

— Что за чертовщина? — Очнулся Крысеныш.

Он находился как раз рядом со своим белобрысым дружком.

— Это ты? — Херувим вскинул ошарашенный взгляд на кухарку. — Твои фокусы? А ну прекрати!

Однако оскорбленная им тетя в этот момент, отбросив большую ложку, начала медленно пятиться в сторону кухни. Вид у нее был такой, будто она сейчас сознание потеряет.

— Не она. — Резонно выдал братец Антошка и тоже попятился, но в сторону столов.

Ожившие цыплята, не долго думая, построились, один впереди, трое сзади, а потом, растопырив свои жареные крылья, рванули прямо на Херувимчика. Бежали курята по остальным лоткам, при этом раскидывая в стороны рис, салат и еще какую-то ерунду.

Вот тогда всех проняло окончательно.

Мои «товарищи» завизжав, как девки, рванули прочь от раздаточной. Только возникла заминка. Дверь в столовую захлопнулась, будто кто-то с силой толкнул ее из коридора, и открываться больше не желала.

А к цыплятам присоединились вилки и ложки. Столовые приборы выскакивали из специальных подставок, в которые перед завтраком их поставила обслуга, а потом, словно стрелы, летели в сторону Рознкранца, Крысеныша и Антошки. Остальным, правда, тоже немного перепадало.

Просто не надо было суетиться и бегать по столовой толпой. Придурки, говорю же. Все поголовно придурки.

Моей целью была лишь троица «товарищей», с которыми мы сильно друг друга не любим, и все.

Кадеты орали, как ненормальные. Понимаю. Вряд ли им в своей жизни приходилось видеть, как запеченные куры бегают за Наследником Дома Огня, пытаясь его догнать и сделать что-то неприятное. Розенкранц не понимал, что именно, но точно был уверен, ничего хорошего от ожившей еды ждать не стоит.

Вилки в свою очередь тоже догоняли Кольку, его друзей, и больно кололи их зубьями в самые мягкие места. Не впивались, конечно, хотя так было бы лучше, но ощущения, уверен, были не из приятных.

И среди всего этого сумасшествия только я и Борис сидели за столом, с удовольствием уминая еду.

— Хозяин, стесняюсь спрость, ты что, призвал мелких духов? — Поинтересовался бетайлас сквозь крики и визги.

Кадеты добрались до двери и теперь долбились в нее, чем придётся. У входа образовалась самая настоящая куча-мала. Когда началось все представление, в столовой было не меньше тридцати учеников. Часть из них успела ретироваться до того, как вход оказался закрыт, но человек десять встряли вместе с троицей придурков.