— Работай, — проявил тот понимание.

Не баловством мальчик в телефоне занимается, а деньги зарабатывает — это Ло Канг уважает, как и всякий нормальный китаец.

Собрав в единый пост благодарности спонсорам, тренеру и родному университету, я похвастался вступлением в Китайскую ассоциацию Большого тенниса и поблагодарил ее за то, что теперь вызывающая пролетарский гнев своими размерами часть призовых будет растворяться в китайской спортивной машине, и в частности в этом вот занудном мужике, отравляющем мне жизнь.

Разбор игры занял два с половиной часа. Живот урчал, а я смиренно внимал мудрости уважаемого педагога — почти не иронизирую, из двух с половиной часов общего хронометража минут 15 речи тренера были реально дельными. На двух часах тридцать четыре минуты и тридцать первой минуте часовой записи игры я откровенно затосковал — да, полезное тренер Ло иногда говорит, но сколько можно?!

— Здесь ты потерял возможность спровоцировать соперника на лишние действия, выиграв пару секунд для себя — вернемся назад, — палец тренера подвигал ползунок проигрывателя. — Видишь, здесь он не повелся на твой якобы блеф, который оказался правдой и проиграл очко?

— Просто ужасно, тренер Ло, — смиренно признал я. — Буду стараться не пренебрегать такими вещами. Благодарю вас за урок, — резко поднявшись, я отвесил поклон и отвернулся. — Ли, пойдем лакомиться дарами моря, — махнул рукой другу.

— Ща! — не отрываясь от ноута, махнул он в ответ. — Еще две минуты.

Гребаный трудоголик!

Ло Канг красноречиво посмотрел на меня.

— Простите, тренер Ло, фальстарт, — вздохнул я и сел обратно на скамейку.

— Фальстарт на десять минут раньше, — накинул он «штраф».

— Я больше не хочу, — покачал я головой. — Смысл так разбирать игру с соперникам на три головы ниже моей? Мне не было смысла напрягаться, поэтому я стукал по мячику чисто для собственного удовольствия. Я очень люблю играть в теннис, тренер Ло. Не убивайте, пожалуйста, эту любовь — она придает мне сил.

— Будешь выигрывать быстрее — тратить столько времени на разбор ошибок не придется, — ухмыльнулся тренер.

— Вот это и называется «эффективный педагогический прием», — оценил я. — Договорились, тренер Ло.

— Идем. Угощу вас за счет моей доли с твоих призовых, — поднялся он на ноги.

Хорошо меня дрессирует, нужно отдать должное — будь я нормальным деревенским пацаном, я бы уже начал смотреть на него как на второго отца. Могло быть и хуже.

— Может все-таки останетесь в Поднебесной, тренер Ло? — предпринял я последнюю попытку. — Ну зачем вам покидать нашу Родину? Лучшего места на планете все равно не найти.

— Лучшего места не найти, — согласился со мной Ло Канг. — Но выбора у нас с тобой нет, как бы грустно не было расставаться с Китаем.

Идущий по трапу частного самолета впереди нас Личжи едва слышно хохотнул. Старика веселят наши с тренером препирания. Веселят они и Хуэя младшего, который, впрочем, не забывает порой мне посочувствовать.

В нашем общем инвентаре пополнение — на плече тренера Ло висит сумка с дешевеньким ноутом, купленным на мои призовые: с турнира в Чжанцзягане их не хватит, но Ло Канг заявил, что после Казахстана затраты «отобьются». Педагог хренов — «смотри, мальчик, насколько сильно я в тебе уверен, что даже личные деньги трачу». Ноут нужен исключительно для пыток — разбирать мои и будущих соперников игры на экране относительно нормального размера. Вчерашний вечер, когда мы вернулись с финала турнира с кубком, пришлось провести перед экраном так и вовсе огромным — тренер транслировал запись с ноута на исполинскую «плазму» в гостиной люкса. Мои страдания от этого тоже увеличились: теперь приходилось регулярно наблюдать свою рожу крупным планом, ощущая неловкость — не привык пока быть медийной персоной, не получаю радости от самолюбования.

Воспитываюсь потихоньку — все игры на том турнире я заканчивал быстро, «всухую», что очень понравилось моим фанатам и тренеру Ло, а лично мне сэкономило много времени — всего полчаса совокупно страдать от разбора пришлось.

Персонал отеля провожал нас чуть ли не в полном составе и с настолько дружелюбными улыбками, что даже грустно стало: столько людей радуются нашему выселению! Мы что, худшие люди в мире? Нафиг, в следующий раз вообще ничего говорить о том, что нашел в своем номере, не буду.

Пока мы будем лететь в Астану (в будущем Нур-Султан), бабушка с прадедом и юристом будут ковыряться в парочке новых рекламных предложений. В одном надо пить водичку определенной марки, в другом — запостить хвалебный отзыв на наушники от отечественного производителя. Образец пока получить не могу, а потом планирую походить с ним хотя бы неделю, чтобы не кормить подписчиков браком. «Водяная» оплата мне нравится — предварительно сторговались на пять тысяч долларов в месяц, а с наушниками торг еще не завершен.