— Развалится. Нужно срочно уменьшать количество отпрысков.

— Тебе лишь бы убивать, — прищурился Император. — Я все-таки надеюсь на боевое слаживание, война на границе сплотит моих детей. Не забывай, они мне не чужие… Да откуда у Рыка такой чай?!

— Вы, ваше величество, уже постареть успели, да все по-прежнему в сказки верите. Как там ваш брат поживает, с отрезанной, вашими руками, между прочим, головой? — ухмыльнулся Айно. — А чай этот от любовницы Рыка, Саири. Не боитесь Калибана с такой любовницей в нашу игру пускать? Не появится ли у нас новый императорский род в итоге? У вас же не только сыновья есть.

— Айно, к проклятым в нашем роду с самого начала веков относятся с отвращением, так что я спокоен, — усмехнулся император. — Будь все иначе, давно бы старшую дочь за тебя отдал, только ведь после первой брачной ночи она руки на себя наложит. Чаще читай императорскую историю, там случаев шесть было подобных.

— А седьмая тень как получилась? Наставник?

— Ну, с седьмой тенью, все проще и одновременно сложнее. Во мне его крови капли две, как и нашей в нем, он, кстати, сейчас недоволен происходящим, и это хорошо. Кажется, Рык стал его другом, но вернемся к нашим баранам. Мехмеды уже сделали следующий ход? — вздернул бровь император, сделав следующий ход в Пак-шо.

— Да, ваше величество, мехмеды действуют, — усмехнулся Айно. — Соседние страны уже объединились и через месяц-два объявят нам священную войну.

— Вот где пригодится отряд Рыка, — рассмеялся император. — А если выживут не все дети, то так даже лучше будет.

Игра двух друзей длилась до самого рассвета, их разговор был дружеским и страшным, они смеялись над тем, что скоро погибнут тысячи. И не жалели никого, ни друзей, ни подданных, ни даже собственных детей, которых держали в руках над колыбелью. Вот она, иная сторона людей, для которых интересы государства превыше всего.

Моя лысина отражала тусклый лунный свет, который в пустыне особенно яркий, а там, вдали, среди песчаных барханов, горели тысячи костров огромной армии кочевников. Завтра они будут переходить первое ущелье и затем в глубине гор произойдет ожесточенное сражение двух армий. Доблестный пятый корпус имперской армии, в которой я нынче прохожу службу, примет неравный бой с армией кочевников. Их десятки тысяч, нас же всего лишь две тысячи, и потому шансов у нас нет, ну, почти нет…

— Командир, — тихо обратился ко мне юношеский голос из-за спины. — Мы готовы.

— В тройки, — прорычал я, обнажая верные ножи. Сегодняшняя ночь пройдет без брони и моих армейского меча и щита. Сегодня мне надо быть ловким, а в двухсоткилограммовом доспехе… — У каждой тройки чтобы был темный владеющий, для сокрытия во тьме.

— Не хватает одного темного для одного бойца, предлагаю оставить в нашем лагере… — в спешке затараторил кронпринц, мой заместитель в усеченном спецотряде под моим командованием

— Младшая со мной, — тихо прорычал я.

— Командир, я против! Со мной ей будет безопасней.

— Каждая тройка должна убить по десятку дозорных на человека из тройки, — прорычал я, перебивая заместителя. — Десять плетей за невыполнение плана каждому в тройке, младшая со мной, это приказ.

— Я понял… — донесся до меня недовольный голос кронпринца.

— Рассредоточиться по территории, ждать полуночи, и только затем снимать дозорных, — тихо проговорил я, слыша легкие шаги за собой. — Остальное дело за мной. Когда в их лагере начнется суматоха всем бежать в горы, бежать не оглядываясь, это приказ, любое неподчинение приказам будет караться смертью на месте.

Армейский пятый корпус являлся элитой, но численное преимущество не на нашей стороне. Нас просто сомнут орды кочевников, и я, как командир особого разведывательного отряда, принял решение: мы должны сделать так, чтобы у нас появился хотя бы призрачный шанс. За нашими спинами населенные земли, и каждый человек, которого заберут в рабство или же убьют, ляжет на наши плечи. Да, через две недели подойдут войска и кочевников изгонят обратно в пустоши, но кочевники уже успеют собрать трофеи. А про смерть я не шутил, готовность исполнить наказание я уже продемонстрировал своему отряду, когда переломал кости пятерым потомкам императора, в том числе и кронпринцу, не насмерть, конечно, но они это надолго запомнят. Император также пошел мне на встречу, лишь велел в случае чего оставить одного из них в живых, более ему не требовалось. Какие времена, такие и нравы.

— Командир Рык, — прозвучал детский девичий голос позади и я развернулся.

Девочка был облачена в пластинчатые доспехи высшего класса, черная броня из дорогой стали, лучшие символисты империи гравировали эту броню. Даже мой наставник вместе со мной приложили руки к некоторым темным символам брони принцессы. Шлем и даже тканевая повязка на лицо были покрыты символами, перчатки, сапоги и их подошва также были защищены. Интересно, портянки и нижнее белье также имеют несколько сотен защитных знаков?