— Я готов! — выпалил я. Нужно вовремя воспользоваться предложением Мары улучшить собственные духовные каналы. А то, когда еще у меня получится их восстановить? Как говорится — куй железо, не отходя от кассы. — А боль я постараюсь перетерпеть… А, может, есть варианты, как её убрать? — между делом поинтересовался я. — Ну, лекарство там какое, зелье или магия? Ты же богиня, в конце-то концов!

— Нет, — ответила Мара, — это телес-сную п-поль мош-шно уп-прать. А от душ-шеф-фной п-поли лекарс-стф-фа нет…

— Тогда давай, не тяни! — произнёс я, и в тоже мгновение меня затопил настоящий океан непереносимой боли.

Боли, очень похожей на ту, которую чувствуют ведьмы, так и не сумевшие избавиться до смерти от колдовского дара. Значит, всё-таки муки у них не телесные, а душевные. И ведовской дар тиранит именно душу. Ведь дар, как мне думается,срастается с духовной сущностью ведьмы, намертво встраиваясь в её энергетическую систему.

А, по сути, так дар и есть сама энергетическая система — он пронизывает её всю, от самого маленького и тонкого канала-капилляра до источника, перерабатывающего магическую силу… А-а-а! Боль сделалась еще непереносимее, что я даже не смог сдержаться от крика. Я чувствовал, как древняя богиня буквально «с мясом» выдрала из моей системы два мощных «энергетических провода».

— Что ж ты делаешь, падла такая? — Если бы я находился в собственном теле, то уже бы агонизировал, загибаясь от болевого шока. Но в бесплотном состоянии этого проделать было невозможно. А мне эту секунду просто до жути хотелось сдохнуть.

— Потерпи, тоф-фариш-ш Ш-шума! — не обращая внимания на оскорбления, Мара продолжала возиться с моей энергетической системой, пристраивая на место вырванных с корнем каналов, взявшиеся неизвестно откуда «новые-кленовые», да ещё и полыхающие неистовым изумрудным огнем.

У себя, что ли, оторвала? — наблюдая за её работой, я старался как мог не обращать внимания на терзающую меня боль.

Только нихрена у меня особо не получалось — изумрудный огонь жег меня нестерпимым жаром, постепенно расползающимся по всему духовному телу. Я даже видел в магическом зрении, как это зеленое свечение заполняет даже самую крошечное ответвление моих сгоревших меридианов. Вскоре я засветился, как и впервые увиденная мною Мара, только свечение это было на несколько порядков тусклее. Ну, это и понятно, я ж на божественную сущность и не претендую.

— Ф-фс-сё х-хотоф-фо! — довольно прошелестела Мать Змеиха, а вот мне всё еще «нездоровилось». Хотя, нужно признать, что изумрудный пожар, терзающий моё тело, начал постепенно спадать. — Потерпи еш-ше немнох-хо, — участливо произнесла она, понимая, как мне сейчас тяжело, — с-сейчас с-станет луш-ш-ш-ше!

И, да, не соврала. Вскоре боль почти сошла на нет, оставив после себя в моём духовном теле некое подобие щекотки. Весь этот зуд, хоть и причинял некие неудобства, но ни шёл ни в какое сравнения с тем, что я недавно пережил. Ну его нафиг такие эксперименты. Но я понимал, что если вновь прижмёт, я всё равно соглашусь… Хотя одни лишь воспоминания о перенесённой боли заставляли меня мысленно вздрагивать.

А вот моя энергетическая система весьма и весьма улучшилась. Я даже попробовал погонять по обновленным меридианам потоки силы, чтобы понять, как они теперь работают. Несмотря на то, что заменены были всего лишь две «линии», не самых больших, но и не самых маленьких, общая проводимость каналов существенно улучшилась.

До прежнего уровня, конечно, было еще далеко, но я чувствовал, что это еще не все сюрпризы от Матери Змеихи. Её божественное «излучение», полученное мной в довесок к замененным каналам, как-то благотворно влияло на мои меридианы силы. Мне показалось, что и их восстановление, вроде бы, тоже ускорилось. Но нужно, чтобы прошло какое-то время, что оценить эти изменения в полной мере. Пока же мне остаётся только надеяться, что я не ошибся в своих оценках. Но я уже получил много больше, чем надеялся — про починку моих каналов речи вообще не шло. Так что радуемся и машем!

— Вс-сё ф-ф порядке? Ты х-хотоф-ф, тоф-фариш Ш-шума? — поинтересовалась моим состоянием Змеиха Мать.

— Как пионер! — еще по советской привычке отрапортовал я. — Готов! — поправился я спустя мгновение, ведь древняя богиня не поймет моих ностальгических ассоциаций.

— Ф-фос-сф-фраш-шайс-ся к нормальному теш-шению ф-фремени, — прошипела змеюка, и я почувствовал, как «свозь меня» потекла энергия.

Сила не оседала в моём духовном теле, не накапливалась в моём резерве, она просто струилась по обновленным меридианам, словно где-то существовала врезка в божественный трубопровод.

— Пос-спеш-ши, товариш-ш Ш-шума! — предупредила она меня. — С-силе с-скоро птребуетс-я ф-фых-ход, инаш-ше…

Что там случиться иначе, я дослушивать не стал, а отключив аварийный режим вывалился в поток реального времени. Я всё так же привычно оказался в теле Лихорука, который весьма нервно готовился к нападению топы ходячих. И всё так же мерно сжималось вокруг моего братишки кольцо мертвяков.

До них уже было буквально рукой подать, но они продолжали окружать нас не особо спеша. Шаг, другой, третий… Словно психическая атака беляков в черно-белых фильмах про Гражданскую. Не хватало только оркестра, либо барабана. Моего отсутствия Лихорук и не заметил — для него прошло лишь ничтожное мгновение.