Вернее, это мамаша попыталась утвердиться в привычном для себя положении, но уродливый горб не дал ей этого сделать. Так что пришлось ей остаться в скрюченном состоянии, но опираться на руки она не стала. А, наоборот, богиня резко взмахнула ими из стороны в сторону, и несколько первых рядов ходячих, вновь начавших стягиваться в кольцо возле нашей общей тушки, расплескало в тухлые вонючие сопли буквально за считанные мгновения.

Вот это удар! Вот это я понимаю. Причём, я ощущал, что она еще не задействовала на полную мощность проводимость моих ущербных каналов. Это просто была проверка сил. И испытание прошло весьма успешно. Успешно в моём понимании, а как сама богиня оценивала свои нынешние возможности оставалось для меня загадкой.

После столь внушительного результата засуетился и наш «дохляк под горой». Он вперил свои залитые кровью зенки в Лихорука, словно увидел его впервые. А когда его взгляд упал на сверкающий изумрудом единственный глаз Лихорука, его даже затрясло. Хотя я всегда думал, что у живых мертвяков такие реакции отсутствуют, как класс.

Умрун резко втянул воздух раздробленным при падении носом — в эфире явственно чувствовался перегар использованной магии богини. И его «аромат» был весьма специфическим — сложно с чем-нибудь перепутать. Это было понятно даже мне — конкретному такому профану колдовских наук.

А уж наш дохлячок должен был заведомо узнать божественные эманации собственной кумирши-Змеи, которой он прислуживал столетиями. А после и вовсе пытался присвоить её божественные силы. Как я и предполагал, так и произошло — умертвие уловило, чем тут запахло. Не уловило только одного — что это запах его собственной смерти, хоть он и сейчас не жилец.

— Это моё! Не смей хватать мою божественную силу своими уродливыми лапами! — бешено заревел дохлый жрец, подумав, что Лихорук сумел присосаться к его «скважине», через которую он сам надеялся качать божественную субстанцию, чтобы возвыситься. Но у него не особо-то получилось — даром он столько времени в могильнике провёл. А тут приходит давно забытый ублюдок заключенной в ловушку богини, и спокойно пользуется её силой.

— Тф-фоё? Рас-сф-фе? — вкрадчиво прошипела Мать Змеиха устами своего сына. Она еще добавила в голос своей силы, так что её было слышно даже в самом дальнем уголке пещеры, и дохляк её тоже услышал. — А ты не с-с-сап-пылс-ся, мой с-старый с-слуга, предаф-фший с-сф-фою х-хос-спош-шу? — Глаз Лихорука на мгновение свернул настоящим прожектором.

И вырвавшийся из этого глаза изумрудный луч, словно мощным лазером прорубил в плотных рядах мертвецов настоящую просеку. Соприкасаясь с этой направленной и весьма концентрированной силой, мертвые гвардейцы предателя рассыпались серым могильным прахом. А вот мои меридианы просто «застонали» от такой непомерной нагрузки и едва не задымились. А вот до умертвия луч, к моему великому сожалению не добил.

— Г-госпожа?! Как вам удалось?.. — Упырь бросил взгляд на пьедестал с застывшим на нем гигантским существом.

В голосе мертвеца проскочили панические нотки страха — узнать свою богиню, пусть даже и в таком уродливом облике, не смог бы, наверное, только настоящий дебил. Но тысячелетний покойник дебилом не был. А вот Лихорук, почувствовавший вплеснувшееся в эфир своё любимое лакомство, тут же присосался к нему, восполняя потери силы.

Я видел в магическом зрении, как его призрачные «щупальца» метнулись поближе к мертвяку, пытаясь отыскать брешь в его энергетической системе, чтобы качать силу уже непосредственно из него. Но первожрец, хоть и основательно перепугался поначалу, не дал злыдню этой возможности.

— Какая я теп-пе теперь х-хос-спош-ша? — Продолжала нагнетать обстановку богиня. — Я с-страш-шна ф-ф х-хнеф-фе, мой падш-ший с-слуш-шитель! Отс-соф-фи с-с-сф-фоих дох-хлых-х пс-соф-ф, и мы с-смош-шем пох-хоф-форить по душ-шам!

Как по мне, так сомнительные переговоры. Я-то понимал, что хотела этим добиться богиня — это была попытка выиграть войну малой кровью. Ведь тот выплеск энергии из глаза братишки и без того был на грани возможного. Большей нагрузки мои энергетические каналы не вынесут. Змеиха просто делала вид, что готова на большее. Но я-то знал, что большего не будет… Либо мы все сдохнем…

— По душам, говоришь?.. — Жрец сделал вид, что раздумывает над предложением своей бывшей госпожи. Но я без труда прочитал его мысли — он догадался. — Ты блефуешь, Морана! Если бы ты могла, ты уже бы уничтожила меня со всем моим воинством! Ведь раньше тебе для этого нужно было лишь двинуть мизинцем! — торжествующе заявил. — Все сюда! — протрубил он во всю мощь своей гнилой глотки, усилив приказ магическим выбросом. — Разорвите эту тварь на мелкие кусочки! А кусочки — сожрите, чтобы и следа не осталось!

Остановившаяся на мгновение толпа ходячих, вновь ринулась в нашу сторону. Две атаки, проведенные Матерью Змеихой, хоть слегка и проредили их количество, но оказались совершеннейшей каплей в море. Мертвецов было много. Очень много. Я слышал, как в других пещерах лопались многочисленные погребальные сосуды, выпуская на свободу очередную волну мертвого воинства умертвия.

Я слышал, как стучат их костяные пятки по каменному полу древнего могильника. И скоро в усыпальнице первожреца будет совсем не продохнуть от этой мерзости. Вот чего ему, спрашивается, спокойно не лежалось? Вот прям чую, что сейчас нам несладко придётся… Хотя, тут не нужно быть провидцем-экстрасенсом, чтобы понять — задница близко!