– Мы ничего с этим не сможем сделать, - отвечает бабушка тихо, - Наверно, только время покажет. Но, Лен, Кира не должна видеть в нас врагов. Она должна чувствовать поддержку. Ты же понимаешь…

Я медленно отстраняюсь от двери, а потом неслышно крадусь обратно. Говорить с мамой…надо, по-хорошему, но она задается слишком страшными вопросами, которые я боюсь самой себе задать.

И задаю.

Все равно задаю же, да и знаю…да, я знаю. Конечно, я его таблетка. И что тогда мне ответить маме? Боюсь, сейчас я не найду слов, чтобы ее успокоить, и сделаю только хуже.

Ночь темна. Звезды мои совсем слабо светят, а рядом спит Эмиль. О чем он думал, когда сюда ехал? Что ему теперь снится? Чужая душа — потемки, а звезды мои слишком блекло светят, чтобы в этом разобраться.

Я закрываю глаза и отворачиваюсь набок. Пусть придет сон, где не будет холодного подведения итога: если бы не ребенок, его бы здесь не было. Но ты выйдешь за него замуж, ведь ребенок есть, а Эмиль не отступится. Он слишком упертый, и он слишком давно ждал этого ребенка. Так что да, дорогая. Ты со своей дерьмовой влюбленностью всю жизнь будешь его ждать и страдать. Такова цена за мгновение счастья в его объятиях…

***

Когда я просыпаюсь, то не сразу догоняю, что происходит.

Очень жарко.

Я по уши в одеяле, но это не то, что так сильно греет.

Рука.

Объятия.

Меня фактически подмяли под себя, схватили, не отпускают. В первое мгновение — хорошо, но потом остаток сна растворяется в утренних сумерках, и меня окатывает осознание.

Он меня подмял! И не обнимает, а будто пришпоривает, тыча в задницу тем, чем лучше бы не тыкал! Тогда я не оказалась бы в такой дерьмовой со всех сторон ситуации. Была бы сейчас в Москве, с работой, не расстроила маму…

О боже!

– Руки от меня убери!
– шиплю, резко отпихиваю его и сажусь.

Эмиль не сразу понимает, что происходит. Он вздрагивает, щурится, хмурится, морщится. Короче, весь набор невербальных сигналов недовольства.

– Ты…чего?
– хрипло спрашивает.

И бесит еще больше! Тут, конечно, два варианта: либо это гормоны, либо я на себя злюсь, но! Разгребать в любом случае ему одному.

– Ты, может, еще на меня приляжешь отдохнуть?! Нормально себя чувствуешь?!

Еще пару раз моргнув, Эмиль откидывается на подушки и тихо вздыхает.

– Прости, я не хотел на тебя давить. Во сне так получилось…

– А у тебя все так получается! О господи!

– Что. Еще?
– сквозь зубы цедит.

Я показательно закрываю глаза ладонью и отворачиваюсь.

– Ты можешь прикрыться?! У тебя все видно!

Повисает пауза. Возможно, я осознаю, что веду себя глупо, но во мне столько нерастраченной обиды, что затормозить, увы, не получается. И вообще. С какой стати?! Меня со всех сторон репрессируют! Имею, наверно, право на капризы.

Эмиль коротко выдыхает. Я знаю, что это означает только одно: он на пределе, и это последняя капля перед тем, как он взорвется.

А меня несет. Я будто подсознательно только этого и жду!

– Ты тыкал в меня своим гребаным стояком и…

– Блядь, это невыносимо!

Рычит и вскакивает на ноги. Ну да. Вот оно. Напросилась…

Поворачиваюсь, Эмиль хватает рубашку, встряхивает ей и начинает быстро одеваться.

– Какого хуя ты меня доводишь?! Хочешь, чтобы я наговорил кучу дерьма, а потом за это чувствовал себя виноватым?!

– О, ну, разумеется!
– взрываюсь следом, позабыв все свои муки совести, - Весь мир против тебя! Все мечтают…

– Ты не дала мне даже глаз открыть, а уже начала орать! Члена моего испугалась?! Так у меня для тебя новости, моя золотая! Внутри тебя мой ребенок…

– Хватит это повторять!

– …Или его тебе надуло святым духом?! Нет! Мы трахались. Много! ЧТОБЫ! ОН! ПОЯВИЛСЯ!

– Да как ты…

Он меня перебивает. Его действительно понесло…

– Ты меня заколебала, ну, честно! Я пытался быть ровным. Пытался не орать на тебя, когда ты выкручивалась перед своими! Я изо всех сил, сука, стараюсь сделать так, чтобы все было нормально! Чтобы они за тебя не переживали! Я пытаюсь наладить наши отношения, но ты строишь такую морду, что это, блядь, вообще нереально! Думаешь, мне просто?! По кайфу?! Я вывожу, но ты не помогаешь! И ладно. Хер с тобой. Не помогай! Я сам разрулю, пока ты строишь из себя обиженную и оскорбленную! Но ты хотя бы не мешай тогда! Так нет же! Зачем?! Пошла ты в жопу, Кира!

Эмиль хватает свои брюки, одаривает меня огненным взглядом, а потом вылетает из комнаты.

Замираю.

Негодяй не был краток. Вывалил на меня кучу говнища, и разбирайся теперь с этим всем.

Замечательно. Теперь я еще чувствую себя виноватой…

Откидываюсь на подушки и закрываю глаза. Слезы обиды подступают к горлу. Как так можно?! Наплевать кому-то в душу, а потом еще и перевернуть ситуацию так, чтобы выйти из нее красавцем, а меня сделать плохой?!

И ему не стыдно! Он вообще ничего дурного в своих поступках не видит!