последний момент он чуть повернул голову. Поцелуй пришёлся

не в щёку - в уголок губ, а старшеклассник нахально

ухмыльнулся, заявив: «Тамара Ивановна, мелкий хочет меня по-настоящему поцеловать». Даже в восемнадцать некоторые

грёбаные спортсмены остаются тупоголовыми десятилетними

говнюками!

Но главным было не это, а реакция. Вместо того чтобы

разозлиться, дать ему по морде, поржать вместе со старшим -

или что ещё сделали бы нормальные пацаны?
– Джой зверски

покраснел и начал оправдываться. Лепетал, будто ничего он не

хочет, так просто получилось, старший сам виноват… Нет, он не

загнал этим в могилу свою репутацию: зверёныша, который

даже в пятнадцать был ниже всех одноклассников, но разрывал

острыми клыками любого протянувшего руку, не вышло бы

придавить глупой шуткой. Но кто оправдывается отчаяннее

других? Тот, кто скрывает правду. Джою действительно

хотелось тогда поцеловать этого наглеца не в щёчку, а «по-

настоящему». Лет через семь на встрече одноклассников он всё

же набил мудаку рожу, но это совсем иная история…

А сейчас Джой опять оправдывался. Активно. За то, чего

даже не делал. Лепетал что-то, оправдывая пошлые мыслишки, и выглядел невероятно глупо.

– Саксофон бы я послушал. - Ник словно ничего и не

заметил.
– Но увы, никак.

Он развёл руками, привлекая этим движением взгляд.

Опять. За то время, что Джой рылся в сумке, Никита успел

сдёрнуть с плеч полотенце и вытереть капли с торса, а теперь

тщательно вытирал волосы. Он стоял полубоком к Джою, чуть

склонив голову. Поднятые руки, напряжённый пресс, выступившие под натянувшейся кожей позвонки…

«Да не пялься ты так!» - мысленно приказал себе Джой.

Не помогло. Он за эту ночь словно свихнулся: сделал уже сотню

шагов обратно в девятый класс. К смущению и гормонам.

– Полотенце дали девчонки с кухни?
– поинтересовался

он, чтобы хоть как-то себя отвлечь.

– Ага. - Ник мотнул головой, изображая кивок. -

Светленькая такая, с косичками. Она как раз шла в уборную, когда я весь мокрый вывалился из туалета. Пожалела.

Джой хмыкнул. Ага, пожалела! Скорее тоже сначала

пялилась пару минут, а потом распустила слюни и побежала

помогать. Ну как на такое не смотреть?

– Так а почему саксофон послушать никак?
– очередной

странный вопрос.

– Предлагаешь выйти прям так? - Никита наконец-то

закончил с волосами, тряхнул головой, чтобы пряди легли

естественно, и повесил полотенце на спинку стула. - Нет, спасибо, не настолько отчаялся.

Он замолчал, устремив взгляд куда-то в стену. В повисшей

тишине шумный вздох Джоя, всё же сумевшего отвернуться и

вновь уткнуться носом в сумку, прозвучал особенно громко и

напряжённо. А как иначе, когда голос собеседника продолжает

вибрацией отдаваться в теле? Как человек искусства Джой

чувствовал звуки голосовыми связками. Они напрягались, звенели в ответ. И если от фальшивого пения Кирилла всегда

становилось тошно, а наутро болело горло, то от этого

волшебного тембра даже собственный голос звучал по-другому.

– Честно говоря, я хотел попросить принести куртку, -

спустя почти минуту подал голос Никита, потянувшись в

карман джинсов за номерком. Джой тут же вспомнил, что

коктейль попал и на них, взгляд метнулся к ширинке, где ткань

тоже была влажной.
– И выделить какой-нибудь пакет.

– Зачем?
– не сразу сообразил Джой.

– Просто накину куртку, вызову такси и поеду домой.

– Но я же вас обещал подвезти…

Ник вздохнул, скрестил руки на груди и опёрся бёдрами о

край стола. На этот раз Джой стоически выдержал и не опустил

глаза ниже его лица.

– Да ладно, программа до трёх ночи, кофта век не

высохнет просто так, а батареи летом не топят. Пусть Димка

гуляет, я домой поеду. Не буду тут тебе докучать.

– Ты не мешаешь!

Выпалил слишком торопливо. Отлично, Джой, просто

супер! Гормоны точно ударили в голову.

– В смысле, можешь посидеть тут, если, конечно, не