— Ясно, что с системой жизнеобеспечения? — с облегчением выдохнув, поняв, что без энергии они не останутся, прервал доклад адмирал.

— С этим сложнее, — замялся Дыбск, — в каждом секторе своя установка системы жизнеобеспечения, но все они замкнуты в единую цепь, чтобы установка каждого сектора дублировала соседний, а сейчас перераспределение…

— Короче, — не выдержал адмирал, так как заметил, что в рубку торопливым шагом вошёл главный штурман.

— Повреждения серьёзные, но не настолько критичные, — подумав, ответил главный инженер станции, — потребуется много времени для перенастройки мощностей и создание резервных, но с учётом того, что контингент станции уменьшился, мы справимся и не придётся консервировать уровни и переселять обитателей.

— Я понял, занимайся, доклад каждые два часа моему помощнику. Если что-то понадобится или возникнут проблемы, то сразу ко мне, — отключился адмирал и перевёл взгляд на штурмана, — проходи, капитан первого ранга.

— Разрешите?

— Присаживайся. И давай без прелюдий. Твои предложения? — сразу перешёл к делу адмирал. Главного штурмана он знал давно — они служили на одном корабле флагмане, и адмирал ему всецело доверял. Так как капитан первого ранга Форгайт Загсис поддержал в трудную минуту и взвалил на себя часть текущих обязанностей. Но и здесь не обошлось без аборигенов. В штате штурманов имелись и последние, что имели опыт прокладки курса такого типа судов, а общее руководство над ними и выполнял капраз Загсис.

— Адмирал, — вытянувшись в струнку, начал доклад главный штурман, — нештатная ситуация произошла на последней фазе корректировки курса…

— Я это знаю, короче. Твои предложения.

— Мои предложения — завершение гравитационного манёвра и срочный старт, а потом корректировка курса. Я пытался с вами связаться, но…

— Объясни, — встал со своего места адмирал.

— На звезде замечена активность. Формируются пятна и возможен выброс протуберанцев, а из-за незавершённого гравитационного манёвра мы отклонились не только от рассчитанного курса, но и потеряли скорость. Есть вероятность засасывания станции в гравитационный колодец звезды и моя рекомендация однозначна — это срочный старт, — выпалил Форгайт Загсис.

— Прыжок в никуда? — тихо произнёс второй помощник, но его услышали и под скрестившимися на нём взглядами высших офицеров он стушевался, но попробовал смягчить ситуацию, — извините, не сдержался.

— Не прыжок, — покосившись на помощника, продолжил штурман и дождавшись, когда тот отойдёт продолжил, — тяги движителей хватит вырваться из гравитационного поля звезды. Мы выйдем на орбиту планеты, а там скорректируем курс.

— Почему не… — хотел возмутиться адмирал не соблюдению Устава, так как при экстренной необходимости, когда кораблю угрожает опасность, а капитан недоступен, то штурман имеет полномочия отдать приказ на совершение манёвра, но быстро осёкся. Сам виноват. Повинуясь минутной выгоде отменил действие Устава на станции. — Я тебя понял. Расчётные данные введены? — сухо произнёс адмирал.

— Да, у нас менее девяти минут для отдания приказа о начале ускорения, если дольше, то расчёты не делались, и мы можем вовсе не встретить никакого небесного тела сопоставимой массы для совершения гравитационного манёвра и выйти за пределы звёздной системы.

— Ясно. Внимание всем! Оповещение по кораблю: «Движители на ускорение»! Через тридцать секунд старт! — отдал приказ адмирал и вновь уселся в кресло координатора. Перегрузка на таком корабле не ощущается. Гравитационные компенсаторы регулируют возможные скачки гравитационной постоянной, но мало ли что. Ведь согласно того же Устава космофлота все, кто находится в капитанской рубке обязаны находиться на своих местах в противоперегрузочных креслах, а их достаточно для всех, кто в данную минуту находится здесь.

Секунды ожидания и невидимая сила вдавила адмирала вправо. Его локоть упёрся в спинку кресла, но все эти телодвижения не выходили за рамки нештатной ситуации. Движители корабля-станции набирают тягу, чтобы не по спирали, с равномерным ускорением, как предполагалось, а по касательной вырваться из поля притяжения звезды.

Адмирал взглянул на экран, где транслировались показатели хода выполнения манёвра. Все строчки отчётных данных находились в рамках расчётного. Он перевёл взгляд на офицеров. Каждый занимался привычной для себя работой. Никто не суетился, не нервничал.

«Надо будет не забыть, — думал адмирал, смотря на таймер отсчёта окончания ускорения, — и организовать подготовку для замещения технических должностей. Приставить к каждому по одному или два моему офицеру, или лучше матросу, чтобы научились и могли подменить»…

Больше часа адмирал находился в противоперегрузочном кресле. Всё это время движители корабля с натугой, но преодолели сопротивление притяжения массивного тела — местной звезды, которую на обновлённых картах обозначили пока просто, как «Звезда класса В».

— Доклад по секторам! — после завершения манёвра ускорения, первым в рубке раздался голос вахтенного офицера.

«Что ж, мне тут больше делать нечего. Пусть занимаются. Вышли пусть и не в расчётную точку пространства, но не критично. Скорректируем траекторию облетев первую планету», — поднимаясь из кресла, подумал Умао Витарис.

— Адмирал, срочное сообщение.

— Что у тебя? — Умао Витарис взглянул на экран, но там всё так же скупо бежали строчки координат, показатели телеметрии корабля и ни один не выходил на за критичные.