Катя-то всё сделала. Девочка она и впрямь умная. И повернувшись назад, она увидела… как Суви с очень хмурой, к большому сожалению, милой мордой сидит над тетрадкой и явно страдает. Едва ли не сопит.

«Гр-р-р-р! Ну какая ты противная! Ну почему ты припёрлась! Ну как невовремя?! Почему ты не страшная?!»

Ладно, выдохнуть. Факт есть факт — сейчас она фаворитка, и есть за что. Катя аккуратно наблюдает за Суви уже третий день и понимает, почему она нравится как Михаэлю (Нравится же? Должна!) так и остальным. Да кого там — каждую перемену Суви подскакивает и уходит из класса. К Мише!

«Что они там делают? Наедине? Они же ходили в кафе! Это же почти как свадьба! И часто они так? Чем они занимаются? А может… они и вне школы видятся каждый день?! Чёрт, чёрт, чёрт…», — Катя себе все губы искусала от нервов, — «А может они… уже… ДЕРЖАЛИСЬ ЗА РУКИ?!»

Она схватилась за голову. Мысли о подобном за её спиной заставляли рвать волосы.

Не-е-ет, нееееееет! Только не это! У неё сердце разорвётся сейчас!

«Моё. Моё-ё-ё-ё-ё-ё! Это должна быть я-я-я-я!», — она хотела разорвать себе череп, — «Ладно, выдыхаем. Вху-у-у-у», — пытается успокоиться, — «Пора приступать».

Катя поднимается, и невзначай идёт протирать пыль с книжных полок в конце класса. Она нервно теребит свою роскошную косу, невзначай тряпкой шлёпает пыль и яркими зелёными глазками заглядывает в тетрадь конкурентки.

— Что, английский плохо даётся? — спросила блондинка.

Суви подняла голову, насупилась и прикрыла тетрадку руками.

— Что, смеяться пришла?.., — пробубнила она.

— Нет. Хочешь, помогу?

— Зачем тебе?.. Ты же меня не любишь…

— Ну если ты не знала, я староста! А успех класса напрямую отражается на моём будущем! Мне просто выгодно, чтобы все хорошо учились. Да-да-да!

— Правда?..

— Конечно, — улыбнулась Катя.

Ложь. Вообще никак не связано. Но откуда это знать маленькой кореянке?

— Давай помогу, двинься, — Катя села рядом, — Да двинься ты! Не буду я обзываться. Я была тогда не права, и больше себя так вести не буду.

— Ну ладно… — пробубнила Суви.

Катя улыбнулась.

Пора приступать к плану.

Как подобраться к Михаэлю? Всё просто. Через своего главного врага, и его главного союзника. Катя осознала, что кусать всех подряд — не выход. Никуда это не приведёт.

Дружба с Суви покажет классу, что Катя всё ещё у руля. И дружба с ней — выведет на Мишу. А там уже можно начать всё с ноля — как она и планировала до того злополучного дня.

Катя не перестала быть прекрасной ядовитой змеёй.

Просто теперь она не кусает всех подряд.

С тех пор, как мы решили начать экспансию прошло два дня.

Я как обычно сидел в школе. С недавних пор — как обычно листал материалы по военному делу. В основном, конечно, отвлекался на прохождения компьютерных стратежек, но всё же — старался как мог! В силу своей детскости!

И вот, лениво листая телефон, я не без удовольствия замечаю чернявую голову. Суви! Единственное, что скрашивает серые школьные будни — друзья то на аттракционах!

— Катя, пока, — помахала она ручкой.

Слышу. Резко вздёргиваю голову.

Суви, заходя в класс, помахала кому-то в коридоре. И этот «кто-то» показался сразу же следом.

— Пока, Суви, — помахала ей златовласая девочка.

Катя, улыбнувшись уходящей кореянке, бросила взгляд на класс и увидела меня. И она ничего не сказала. Да даже толком не отреагировала, как обычно. Просто задержала взгляд на секунду и пошла дальше.

И у меня… возникло странное чувство.

Смотреть на Катю для меня теперь всё равно что смотреть на красивую незнакомую девочку. Вся симпатия и чувства к ней сгорели в тот день, и мозг как-то вычеркнул её из памяти. Я вроде и всё прекрасно помню, а вроде всё равно что видео посмотрел — все пережитые чувства исчезли.

Потому вот эти вот все переглядывания, — впервые с того дня, к слову, — для меня какие-то… немного интригующие. В духе: «На меня смотрит девочка. Что ей надо?». Но не: «На меня снова смотрит Катя».

Мы теперь совсем чужие люди, и весь этот процесс будто начался заново.

— Суви, что-то случилось? Она к тебе пристаёт?

— Нет. Она мне с английским помогает, — сказала девочка, нагло встав перед моей партой и столь же нагло выжидая, пока я пододвинусь, будто всегда должен это делать.

— А она ничего… ну, не требует? Она ничего не задумала? — и впрямь двигаюсь.

— Да не переживай, — она села и похлопала меня по спине, — Может она хорошая? Или хочет ей стать. Мы дети, мы глупые. Ещё не поздно всё исправить. Вот, — протягивает печеньку, — Будешь?