— Ваше сиятельство, я полностью доверяю вам, — склонила голову Паула, — будет так, как вы скажете.

— Пока маркиз думает, я запрещаю вам видеться, — кивнул я, — и если он так и не решится взять на себя за вас полную ответственность, как это сделал я, то вам придётся расстаться.

На глазах девушки появились слёзы, она с тоской посмотрела на маркиза, но послушная моей воли, низко поклонилась.

— Подумайте ваше сиятельство и возвращайтесь, — обратился я уже к задумчивому маркизу.

Тот попрощался и вышел из комнаты, бросив на Паулу всего один взгляд.

Едва тяжёлая поступь мужчины перестала быть слышна, как всего за секунду девушка преобразилась. Покорность и робость тут же пропали, на меня посмотрели весёлым и живым взглядом.

— Сеньор Иньиго, чем вы так прижали моего несчастного влюблённого? — иронично поинтересовалась она, — что он даже забыл обо всех своих словах любви, которыми так щедро осыпал меня в постели?

— Ответственность Паула, — покачал я головой, смотря на подобную мгновенную трансформацию, — всего лишь предложил взять на себя полную ответственность за твою жизнь.

— Мне с ним не встречаться и не писать? — поинтересовалась она.

— Встречаться точно нет, разогреем его чувства разлукой, — улыбнулся я, — но кратенькие записочки, переданные тайно через Бернарда, почему бы и нет.

— Хорошо сеньор Иньиго, всё будет сделано, — серьёзно ответила девушка.

— Ну что же, нам остаётся только ждать, и смотреть, что выберет маркиз, чувства или деньги.

— Я почему-то ставлю на чувства, сеньор Иньиго, — цинично заметила Паула, — маркиз в постели и правда был горяч, словно неопытный юноша.

— Что же дорогая, в любом случае мы это весьма скоро увидим, — не стал я спорить с ней.

Маркиза хватило ровно на три дня. Всё же любовь и правда лишает людей мозгов, так что он приехал утром в воскресенье с нотариусом, и мы весьма быстро согласовали все пункты, поскольку они были крайне просты. Торговался маркиз только за суммы выплат, объясняя это тем, что в случае его смерти, родственники откажутся платить Пауле хоть сольдо, поэтому ему придётся сейчас создать в банке специальный счёт, куда положить оговоренную сумму на её содержание. Поэтому-то нужно было, чтобы она была поменьше, поскольку разом столько средств будет собрать для него большой проблемой.

Я разумеется пошёл ему на встречу со словами, что меня заботит не сумма как так таковая, а его готовность взять ответственность за судьбу сироты. Он со мной тут же согласился, и мы весьма быстро пришли к согласию, подписав документы, в том числе и позвав Паулу, поскольку она значилась там, как получатель пожизненной ренты, если с маркизом что-то случится.

Видя, как при взгляде на документ через показную робость и покорность девушки прорываете радость, я ощутил уколы совести. Всё же как-то нехорошо было так поступать с хорошим человеком. Уколы становились всё сильнее, и я не выдержал, обратившись к Пауле и нотариусу.

— Прошу вас выйдите на минуту, я задам маркизу только один вопрос.

Когда они вышли, маркиз удивлённо посмотрел на меня.

— Ваше сиятельство, — я задумчиво посмотрел на него, — я не хочу, чтобы вы подумали, что я хочу воспользоваться вами чувствами, поэтому задам вопрос. Вы знаете, о том, что в случае смерти вашей и вашего брата, за титул может разгореться война?

— Разумеется граф, — спокойно ответил он, — это весьма вероятно, поскольку мы оба бездетны и мало шансов на то, чтобы в нашем возрасте они появились.

— У меня с Его высочеством Альфонсо хорошие отношения, — я внимательно посмотрел на маркиза, — что, если вы откажитесь от титула маркиза, в обмен на титул графа? Сохраните часть земель в Сардинии, а главное жизнь ваших родных не будет в такой опасности, как сейчас, в случае вашей преждевременной кончины.

— Меня не страшит эта угроза, сеньор Иньиго, — с вызовом посмотрел на меня маркиз Ористано, -я и мой брат готовы отстаивать титул наших предков с оружием в руках, даже против своего короля.

— «Проблема в том, идиот, что с оружием и открытым забралом на тебя никто и не идёт, — я закусил губу, чтобы не проболтаться ему и не сказать лишнего».

— Вы уверены, ваше сиятельство? — дал я ему последний шанс, — титул графа ничем не хуже маркиза.

— Я не могу на это согласиться, сеньор Иньиго, — он резко качнул головой, — вы как дворянин, должны меня понимать.

— Конечно я понимаю ваше сиятельство, просто хотел быть с вами честен, не вы один беспокоитесь за судьбу Паулы, а в случае вашей смерти, она останется одна и с разбитым сердцем от горя утраты, — вздохнул я, поняв, что уговаривать его бесполезно.