Взглянув в лицо своего собеседника, чтобы оценить его понимание, Инти понял, что тот слушает едва ли внимательно, потому что тому тоже нужно в вожделенную "комнату уединения".

– - Иди давай вперёд, вижу, что тебе невтерпёж, а я ещё подождать могу.

Коралл воспользовался этим, как только появилась возможность, а Инти вскрыл пакет.

Не хочу тебя пугать, Саири, но дела у нас прескверные! Пока Панголин был у нас, к нему явился незваный гость. Дома были лежачий больной и девушка, которая за ним ухаживала. Я так понял, что у них были между собой романтические отношения. Так вот, незваный гость под угрозой расправы над больным принудил девушку пойти с ним, и я так понял, у него относительно девушки бесчестные намерения. Бедный юноша до сих пор вне себя от горя.

Мы его перенесли к себе, потому что незваный гость может явиться снова или других гостей за собой привести. Ну и Панголин теперь тоже живёт у нас. Но вот вопрос: чисто случайно ли негодяй узнал адрес Панголина или его кто-то навёл? У меня есть подозрение, что тут может быть замешан кто-то из амаута, кто был замешан в том заговоре.

Золотой Подсолнух вернулся и привёл с собой некую девушку, которая оказалась заражена дурной болезнью. Впрочем, об этом она сразу сказала, так что поселил я её отдельно от остальных, Панголин её лечит каким-то новым способом. Лично я не уверен, что плесневый грибок способен помочь от болезни, но, в конце концов, я не медик, а если не сработает, можно будет прибегнуть и к традиционному методу. Впрочем, неважно, я по крайней мере рад, что Золотой Подсолнух сам жив-здоров.

Золотистый Орех

Инти задумался. Нет, вряд ли тут постарались враги-амаута, скорее всего, враг и соперник бедного юноши выследил девушку сам. В конце концов, арестовать Панголина, если такова была их цель, они могли, когда его вызывали на проверку в инквизицю. Видимо, им не до него пока. Но вообще об этом стоило бы подумать. Заговор амаута имел немало белых пятен. От Топинамбура, предположительно главного заговорщика, так и не удалось добиться, с кем он там связывался заграницей. А теперь документы по заговору или сгорели в доме при штурме, или опять же в руках врагов. Хотя.... Лань-то здесь, и она потом их копировала от руки в нескольких экземплярах (это было слишком секретным делом, чтобы печатать такое на станке), и память у неё преотличная, это свойственно многим племенам, не знающим письма. Так что описание фигурантов дела, в том числе и оставшихся на серьёзном подозрении, но формально чистых, она может воспроизвести наизусть, а Морская Волна скажет, видела ли похожих людей. К тому же Топинамбур был в своё время настолько знаменит на всю страну, что его портрет во многих книгах печатали, почаще Первого Инки даже, может, и тут его портрет завалялся где-нибудь, среди спасённого имущества были какие-то старые книги, одна вроде как раз о сельском хозяйстве...

Коралл вышел:

– - Послушай, Коралл, у меня к тебе небольшое задание. Пока есть время до ужина, посмотри мои книги, есть среди них книга по сельскому хозяйству? Если да, то поищи в ней портрет Топинамбура.

– - Будет сделано, -- ответил Коралл.

И тут Инти заметил, что их разговор подслушал лекарь Целебный Бальзам, тоже шедший к заветному месту. Он воскликнул:

– - Инти, я во многое могу поверить, но никак не в то, что Топинамбур преступник!

– - А почему не можешь поверить? Ты был с ним знаком?

– - Нет, не был. Но всё-таки столь прославленный учёный муж не может быть преступником, зачем ему это?

– - Эту печальную историю я могу рассказать сегодня за ужином, а тут слишком долгий разговор, -- сказал Инти, скрываясь в комнате уединения.

За ужином Инти сдержал слово:

– - Я тут обещал Целебному Бальзаму подробности про заговор амаута и про дело Топинамбура рассказать. Да и вам всем будет её послушать полезно. Иные наивно полагают, что мы вот можем взять любого человека и просто так арестовать. Нет, даже и простого крестьянина так нельзя. Раньше было правило -- не менее трёх доносов от разных людей. Правда, три негодяя, сговорившись, могли таким образом погубить невинного человека. Но я ввёл правило -- чтобы возможную связь доносчиков между собой проверять и возможную для них выгоду тоже. Впрочем, даже при Колючей Ягоде никто бы не стал хватать человека, прославленного на всю страну, чисто для отчётности. Колючая Ягода был негодяем, но не идиотом всё-таки. Любой суд над известным человеком всегда приковывает внимание всей страны. Вот почему, если ему надо было избавиться от высокопоставленного врага, такого как Алый Мрамор или мой отец Лавровый Лист, он предпочитал убийство из-за угла или тайное отравление, но не стряпал дело при помощи пыток и подложных свидетелей. Потому что слишком велик был риск, что всё вскроется.

Сделав небольшую паузу чтобы прожевать кукурузную кашу, Инти продолжил:

– - Итак, на Топинамбура поступало много доносов, но до поры до времени на них не обращали большого внимания, объясняя их завистью коллег. Ведь он был одним из немногих амаута, кто имел возможность посетить далёкие страны, чтобы привести оттуда образцы растений, которых у нас нет, но которые могли бы быть нам полезны. Ещё Бриллиант писал, что чем больше у народа есть одомашненных растений и животных, тем больше его преимущества в заготовке продовольствия. И хотя Топинамбур мёртв, но добытые им растения бережно возделывались в оранжереях до переворота. Их стараются и сейчас сохранить, несмотря на все трудности.

Целебный Бальзам ответил:

– - Вот одного не понимаю, если наше государство ему всё давало, то какой ему был смысл ввязываться в заговор?

– - Ну, всё-таки наше государство давало ему многое, но не всё, чего ему хотелось. Вот, например, средств на покупку европейских книг ему давали не так много, как он желал бы. А вот если бы у нас сменилась власть и ввели бы христианство, то с европейскими книгами таких проблем бы не было. Амаута, похоже, всерьёз верили, что времена Франсиско де Толедо канули безвозвратно в прошлое, и наших книг при этом никто жечь не будет. По крайней мере, не будут жечь тех книг, которые не касаются политики непосредственно.

Целебный Бальзам удивлённо спросил:

– - Но зачем жечь книги, которые не касаются политики? Например, книгу про разные сорта картофеля? Это же вполне безобидно.

– - Это тебе кажется, что безобидно. Во-первых, любая такая книга свидетельствует о нашем уме, трудолюбии, способности к наблюдению и накоплению знаний. Ведь вывести сотни сортов картофеля без этого невозможно!

– - И что?

– - Как что? Ведь мы в глазах европейцев должны выглядеть как тупые, ленивые и годные только для тяжелого и тупого труда рабы. А такие книги так думать о нас мешают, значит -- в огонь их!