Хозяйка встретила нас приветливо. Выглядит как обычная дворянка лет сорока пяти, и поведение её этому соответствует, никаких купеческих замашек не наблюдается. По-французски говорит довольно-таки хорошо. Не знаю уж, в угоду баронессе или здесь так заведено, но говорили мы сначала на французском.

Обстановка в доме тоже соответствует дворянским представлениям о прекрасном — всё подобрано скромно, но со вкусом. В гостиной нас представили двум дочкам примерно одного со мной возраста, причём одну из них, симпатичную блондиночку, я вроде бы видел где-то на балу.

О, а блондинка, Анна Фастовна, оказывается, графиня, успела выйти замуж за графа Гендрикова. Не слышал о такой фамилии, но как бы то ни было, это уже другой коленкор. Может, из-за неё мы здесь?

— Простите, Анна Фастовна, мы, кажется, встречались с вами на балу?

— На приёме у Докучаевых.

— Ах да.

— Вы там прекрасно пели, и мне захотелось послушать вас ещё. А поскольку на приглашения вы не отвечаете, пришлось просить о встрече Екатерину Павловну. Её салон вы своим вниманием не обделяете.

У-у, так вот откуда ноги-то растут.

— К моему большому сожалению, я чисто физически не могу ответить на все приглашения положительно. Дела, знаете ли, отнимают много времени.

— Мы это понимаем, но, надеюсь, сегодня вы нас порадуете.

— Всенепременно.

И опять мне пришлось два часа развлекать дам, можно сказать, полноценный концерт получился. Потом уж мы просто сидели и болтали обо всём на свете. И тут я узнал любопытные подробности: Екатерина Александровна, оказывается, сибирская золотопромышленница, да ещё и дальняя родственница купца Кузнецова Петра Ивановича, моего красноярского партнёра и друга. А золотые прииски она получила в наследство от своего дяди — иркутского купца Кузнецова Евфимия Андреевича. Да-а, тесен мир.

Я не преминул сказать, что знаком с Петром Ивановичем и даже состою с ним в партнёрских отношениях. На что тут же услышал удивлённое восклицание купчихи:

— Александр, уж не вас ли в Красноярске прозвали золотым мальчиком?

Ох чёрт! Как же я забыл-то про это прозвище? Твою ж дивизию, теперь и по Питеру оно гулять пойдёт, вон как киса и дочуры Екатерины Александровны на меня заинтересованно смотрят. Вот ты попал так попал, Сашок! И не признаваться смысла нет, дамы всё равно до истины докопаются.

— Да, иногда меня так называют.

— А правда, что за один сезон вы зарегистрировали пятнадцать приисков?

— Да.

— Это удивительно, ведь многие годами золото ищут и ни одной россыпи найти не могут, а вы в первый же поисковый сезон — сразу пятнадцать.

— Просто повезло.

Блин, что же начнут говорить после этого сезона, когда я и в Финляндии золото найду? Страшно представить.

— Многие в этом сомневаются. Вы за один год сумели основать в Красноярске два крупных завода, а совместно с купцами-миллионерами начали строительство ещё одного. Кроме этого, построили первое в Сибири четырёхэтажное кирпичное здание, а ещё открыли косметический салон, которым все восхищаются.

— Заводы у меня не крупные, и салон открыл не я, а мой опекун — Васильева Софья Марковна.

— Может, ещё скажете, что не дружны с первейшими миллионерами Красноярска и с губернатором Енисейской губернии?

— Хм… с ними дружен.

— И это в восемнадцать лет, прожив в городе всего один год? Нет, вы определённо золотой мальчик.

Твою же… маму. Нарвался на всезнайку, которую разубеждать бесполезно. Похоже, весёлое будущее отныне мне в столице обеспечено: Никола подкалывать начнёт, конногвардейцы — ржать при встрече, а у Машки опять тяга к юмору проснётся. И не сбежать ведь — начата куча дел, которые требуют постоянного пригляда.

Плюс в данной ситуации, наверно, лишь один: киса стала рассматривать меня с нескрываемым интересом и в глубине её глаз плещется удивление. М-да… удивить — значит победить; говорят, этот девиз Суворова применим и к любовным баталиям. Вот только для закрепления эффекта интерес и удивление нужно постоянно подпитывать. Получится ли это у меня? Ну… тут ответ неоднозначен.

Мои не слишком радостные мысли прервала хозяйка:

— Александр, а вы что-нибудь слышали о принятии законов о частной золотопромышленности в этом году?

— Нет.

— Тогда, вероятно, я вас удивлю. Со следующего года золото в империи сможет искать и добывать каждый, кто захочет.

— Полагаю, это правильное решение.

— Да, но возрастут налоги. Кроме горной подати и пофунтового сбора, вводятся посаженная плата, плата за транспортировку золота, а также плата за сплав и апробирование. Общий налог составит более двадцати пяти процентов от чистого дохода прииска.

— Ого! А в правительстве понимают, что это приведёт к снижению добычи золота?