Шрифт:
– Ой, блять.... Свету эту....
Исполняет мне тут!
– Зараза....
Глава 19 - Зайка
– Никитос!
– дозваниваюсь наконец до друга-мента.
– Срочно наряд к Зайцу отправь!
– Что случилось?
– Надеюсь, пока ничего.
Скидываю вызов.
С Зоиным мужем я не встречался раньше. В этот период жизни я сначала служил, а потом и сам присел ненадолго. Превышение самообороны. А когда вышел, она уже посадила своего мужа и развелась.
Прихватив из багажника монтировку, отжимаю быстро дверь на воротах.
Собака не лает....
Во дворе кровь....
Весь снег в крови!
Шокированно веду взглядом по кровавому следу. У забора, дальше, собака Зоина. Викинг. Старая немецкая овчарка. Которую Заяц спасла от усыпления, когда умер пожилой хозяин. Собака мертва. Пробита голова. Он убил? Мразь…
От страха за Зайца ловлю волну адреналина.
У Зои крошечный дом. Она поменяла комнату, которую ей выделили как сироте на кусок земли с коробкой без крыши и дверей. Сама достраивала...
Перехватывая монтировку покрепче распахиваю дверь дома.
Накинув ей на голову подушку, ее бывший наваливается всем весом сверху.
– Ты чё думаешь, сука, я не знаю как тебя прессануть так, чтобы ты "сама умерла"?
Моя рука с монтировкой взлетает повыше с намерением пробить ему башку.
Но...
Слишком многим гондонам вольготно станет жить, если я опять сяду.
Поэтому опуская её, я с разворота сношу его пинком ноги.
Срываю с неё подушку. Она громко и истерично вдыхает порцию воздуха.
Внутри немного отпускает. Живая.
Лицо разбито.... Скула, нос, губы.
– Ах, ты ублюдок!
– разворачиваюсь, опять рефлекторно замахиваясь монтировкой.
– Я тебе сейчас ручонки твои переломаю.
У него вся одежда в крови.
– Свет! Свет.... Тихомиров!
– испуганно хрипит сзади Зоя.
– Нет!
Подлетает, хватаясь за монтировку.
– Посадят, дурак!
Отпускаю монтировку, отдавая ей в руки.
Муженек её - лысый здоровый бычара.
– Чё, ебарь твой?
– оскаливается.
– Неа! Твой....
– с угрозой делаю шаг к нему.
Хватает нож со стола, выставляя вперёд.
– Тихомиров!
– кричит испуганно Зоя.
– Стой! Пусть сваливает! Пожалуйста!!
Держит меня сзади за одежду.
Пятясь к дверям, урод, вылетает на улицу.
Отцепляюсь от Зои.
Выбегаю следом, надеясь, что менты уже подоспели и примут его.
Но - нихера.... Пока наши менты доедут, весь уголовный кодекс воплотить можно.
Не бегу за ним. Потом поищем.
Сейчас, боюсь что он поломал чего-нибудь Зайцу.
Возвращаюсь. Зоя, шатаясь, подходит к собаке.
– Убил....
– комментирую я, прижимая ее за плечи.
Навернется ещё.... Сотряс у нее стопроцентный.
– Вижу. Это ничего. Мой Викинг попал в свою собачью Вальхаллу, погибнув в отважном бою. У него опухоль была неоперабельная и болевой. На следующей недели должны были усыпить...
– вздыхает.
Растираю ей плечо.
– Давай-ка скорую? И заявление писать.
Вставляю сигарету в зубы, прикуривая.
– Не буду, - вздыхает, отбирая мою сигарету.
– Я тебе сейчас сам всеку, Заяц!
– психую я.
– В смысле, ты не будешь?!
– Я его ножом прилично поронула, Свет.... Его конечно закроют. Но и меня тоже. Как тебя тогда, за превышение самообороны. Ты как свидетель тоже на троечку. На самого заявление лежит. А так он сам к ментам не пойдет.
– Ааа.... Ясно. Но побои все равно сними. Вдруг потом понадобится.
Звоню Никите, отменяю наряд.
Обрабатываю ей лицо перекисью и йодом. На переносице лопнула кожа, но нос цел. На скуле ссадина и синяк. На челюсти ссадина и синяк. Бровь разбита.
– Красотка?
– смеётся она.
– Заживёт, не очкуй. Короче, здесь тебе оставаться не надо. Запирай дом. Поехали.
– Я лучше камеры установлю.
– От того, что его потом посадят, тебе легче в гробу не станет.
Везу ее в травму, потом на МРТ, экспертизу...
– Свет! У нас же сегодня надо развезти гуманитарку. Там продукты пропадут без холодильников!
– Без тебя развезем. Куда ты такая расписная поедешь. Отекло все...
– А с кем? Сегодня никто не может. Поехали в Центр. Там сегодня останусь.