Шрифт:
– Но ведь есть еще Дебора… – робко подал голос Клифф.
– Папочка, ты совсем тупой? Дебора родилась уже после того, как вы получили пророчество! – выкрикнула Агнесс. – Избранная, которая вернёт в Серинити чистую воду, не зараженную марновой чумой, это я, я, и все об этом знают, все этого ждут! Меня стали так называть сразу, как только пророчество открылось, и ни у кого нет сомнений, что Надежда Империи – это я. Теперь все станут восхищаться не мной, а той ублюдкой с фермы, которая ни за что получила такую силу! Почему, почему этот идиот Сэй Дзен выбрал ее?
Агнесс зарычала, и в ярости опрокинула стол – изящный фарфоровый чайник, чашки и креманки со сладостями со страшным дребезгом оказались на полу, превратившись в месиво осколков.
– Теперь ничего не попишешь… – уныло пробормотал барон. – Я должен официально признать ублюдку своей дочерью и представить Надежду Империи императору Валериану и всему двору.
– С ума сошел? – сестрица вытаращила глаза. – Ты что, действительно хочешь ее признать?
– А разве есть другой выход?
– Как много людей уже знает, что в этой ублюдке открылась сила?
– Только ее мамаша и их управляющая, Липа Шиппи. Ей сказала об этом сама мамаша ублюдки. Кстати, эта убогая до сих пор по мне сохнет! Пронесла любовь через года, можно сказать, – похвастался Клифф.
– Та самая скотница, которую ты тогда трахнул? – пошло ухмыльнулась Агнесс. – Она хоть красивая?
Лицо Клиффа сморщилось, как гриб.
– Да не помню я ее лицо! Я был в стельку пьян. Помню, что это была большущая мясистая баба… И имя… Вроде Харита. Или Хельга… Не помню! Темное проклятье, нужно было тогда подкупить ее, дать денег, чтобы избавилась от приплода! Тогда сейчас не было никаких проблем.
– Но ты, как всегда, пустил все на самотек.
– Потом я опомнился, и велел Липе приглядывать за ними – мало ли, вдруг Харита решит явиться со своим приплодом ко мне и опозорить на всю Серинити. Но у этой скотницы и мыслей таких не было. Назвала дочь в честь Фионы Лианорской, гордилась, что родила от «высокого» человека, но особо об этом никому не болтала. Только своей подружке Липе. Я и успокоился…
– Какой же ты жалкий!
– Мы не можем ничего изменить. Прости, моя дочурка, но через неделю нам нужно будет провести Церемонию проявления силы, на которой Фиона покажет дар и станет Избранной…
– Нет, папочка. Это будет моя церемония, на которой я, как Избранная и Надежда Империи проявлю свой великий дар воды, – медленно сказала Агнесс и достала из своей вязаной сумочки с цветочками тетрадку в странном переплете.
Он был какой-то восково-желтый, в мерзких бурых и зеленоватых пятнах…
Я б к такому даже прикасаться не рискнула.
– О, святые духи… Откуда у тебя это, дитя мое?
– Из Башни Хаоса.
– Это же «Скрижали Ночи»! – взвыл Клифф. – Она сделана из человеческой кожи! Это темная, очень темная вещь! Ты что, ходила в Башню Хаоса?
– Кто-то же должен решить эту проблему, раз ты не можешь.
Агнесс раскрыла книгу на заложенной странице, и я увидела там черные символы, пентаграммы, какие-то чертежи на обветшалых истончившихся страницах…
А сверху большими готическими буквами были написаны два жутких слова.
Кровавое Иссушение.
Барон задрожал от страха.
– Ты что… Ты хочешь провести обряд хаоса?
Агнесс кивнула.
– Я иссушу магию этой ублюдки и заберу ее себе. Тогда справедливость восторжествует.
– Но это же один из самых страшных, самых жутких темных ритуалов, который требует…
– Я знаю, чего он требует, папуля, – криво ухмыльнулась Агнесс.
– И ты что, пойдешь на это? На ЭТО? Ты сошла с ума!
ГЛАВА 31
– Я пойду на все ради достижения своих целей, – прищурилась сестрица.
– Даже на…
– Даже на человеческое жертвоприношение, – спокойно закончила Агнесс.
Возникла долгая пауза, в течение которой Клиф кусал ногти, а невозмутимая Агнесс с презрением за этим наблюдала.
– Не простое жертвоприношение… – робко начал папаша.
– Да-да, кровное. Я в курсе.
– В ходе ритуала должна быть принесена кровная жертва кого-то из его участников. Близкий родственник, связанный с этим участником узами любви… – прошептал Клифф, который уже стал белее простыни и мелко-мелко трясся. – Ты что, хочешь принести в жертву кого-то… из нас? Меня, твою маму, или… Дебору?
– Идиот! Нет. Разумеется, нет. Никого из вас, – по кроткому лицу юной Агнесс блуждала слабая улыбка. – Для Кровавого Иссушения принесем в жертву мамашу этой Фионы. Хариту, или как там ее… Ты же не будешь против, ведь так? Или остались к ней чувства, па?