Лекс почти не слушал о чём они возмущались, хрустя хрящами и обсасывая кости. Все эти четверо были его друзьями с самой юности, когда он только поступил в Столичную Академию. Дружбой поначалу это трудно было назвать. Скорее, каждый из четвёрки получил от Лекса тумаков, а потом получили и их же старшие, пришедшие за справедливостью.

Так продолжалось до тех пор, пока парни не решили что дружить с Лексом куда проще и выгоднее, чем враждовать. А с годами и сам Лекс стал доверять четверым обалдуям, с которыми провёл половину юности.

— Эй, молодой генерал! Ты где витаешь? — перед носом Лекса кто-то щелкнут толстыми пальцами, заставляя выйти из состояния солдатского жора.

— Чего тебе, Оберн? — привычно рявкнул Лекс, повернув машинально голову в сторону источника шума. Здоровенное круглое лицо уставилось на него в выражением полного непонимания.

Толстяк по имени Оберн был не каким-то тебе богатеньким жирдяем. Сын уважаемого герцога с Побережья, пусть и лишь третий. Лекс давно говорил ему заняться тренировками по настоящему, а не просаживать всё время деньги по борделям да ресторанам. Тот, конечно, неукоснительно прислушивался к советам друга, но почему-то становился с каждым годом только круглее.

— Очнулся, гляди! — с наигранным удивлением воскликнул молодой учёный с ровнёхоньким водопадом длинных волос. От его улыбки, похожей на чуть скошенный полумесяц, у кого-то могло сложиться дурное впечатление, но друзья к ней давно привыкли. Блестящие в свете ламп большие круглые очки ничуть не скрывали прищура его глаз цвета персикового цветения.

Его звали Визен и родословная конечно у него тоже была что надо. В роду были и заметные учёные и прославленные воины. Насколько помнил Лекс, даже один из теперешних северных генералов принадлежал к его фамилии.

— Я голоден был, вообще-то. Мне кареты за красивые глазки никто не дарит, да что б с парой служанок впридачу. На ходу есть не получается, — Лекс допил вино, попросив новую порцию жестом. На аккуратные подколы со стороны Визена он давно разучился нормально реагировать. Высшее общество он не сильно уважал, так что и подражать им не спешил.

— Ты всегда пожрать горазд, так почему верхом не научился? — очередная брошенная фраза ударилась о крепкий панцирь Лекса, не заставив того даже моргнуть. С нехитрым выражением лица Лекс повернулся к хозяину слов, беззвучно зашевелив губами.

Молодой человек чуть не встал со стула, слегка покраснев.

— Что ты брякнул, шут? — зарычал он, хватаясь за саблю на своём поясе.

Лекс не повёл и бровью.

— Разве я что-то сказал, Ваша Светлость? — спокойно спросил он, косясь глазами то на "Светлость", то на остальных.

Те игриво улыбались, едва скрывая желание захохотать.

Светлостью был ещё один давний друг Лекса. Высокий, тонкий и изящный, он тем не менее больше всех остальных походил на человека, умеющего обращаться с оружием. Немудрено, что в свои двадцать семь он был уже давно обладателем Золотого Ядра и одним из сильнейших в своём поколении.

По всему было понятно, что если Генри назовёт себя вторым молодым мечником Империи, то не больше трёх или четырёх человек захочет с ним за этот титул поспорить. Не говоря уже что он был единственным сыном и наследником герцога. Его семья владела если не четвертью, то уж не меньше десятины от всех имперских земель. Даже семья Оберна, хоть их рода и были формально равны, ни в какое сравнение не шла ни по влиянию, ни по богатству.

— Я это запомню, маленький простолюдин! — прикрикнул Генри, сохраняя праведное выражение, но все знали, что он просто играл на публику.

Пусть они и встречались теперь не так часто, но что-то из прежних уз всё ещё было невооруженным глазом видно в их отношении. Все они были разной знатности и положение у всех было порой несравнимое, но всё же их объединяли годы общих воспоминаний. Так, во всяком случае, считал Лекс, а мнение остальных никогда на этот счёт не спрашивал.

— Мы же не вашу грызню слушать собрались, так? Время денег стоит, а моё уж тем более! — Рявкнул большой человек во главе стола, которого до этого момента заботили больше какие-то бумажки в руках.

Этого здоровяка звали Бонд и из всех прочих Лекс чувствовал его настроение лучше всего. В отличие от остальных, он был не из благородных и воинских семейств, а принадлежал большой торговой династии. Конечно, это немного роднило их с Лексом, даже исключая тысячекратную разницу в состоянии их семей.

Лекс родился в семье старого солдата, который к пятому десятку едва скопил денег на пристойную лавку в городе и содержал пару слуг. Бонду же даже пелёнки в детстве меняла специально выбранная для этого служанка, а ещё двое были ответственны за то, чтобы мальчика носили по огромному поместью куда бы тому не захотелось, до семи лет! Неудивительно что к пятнадцати годам он ростом был уже выше половины учителей в академии.