«Не зря Ботлен проговорился о том, что кибдиго научились путешествовать по космосу быстро. Такая технология полностью меняет расклад сил во вселенной в пользу кибдиго. Что делать? Укреплять свою систему и не выпускать подконтрольные цивилизации».

По сути, Талис зашел в тупик, как и вся политика джао, он не знал, что делать. Мощь джао не сработала даже после того, как ушли кибдиго. Более того, встало под угрозу их могущество и само существование. Он уже даже жалел, что начал войну, нужно было копить силу и ждать благоприятного момента для удара. Но что теперь об этом? Дело сделано, близко время, когда Избранные закончат обдумывание и потребуют отчета о его действиях. Итогом его компании стала потеря цивилизации тернаков, Межгалактического союза, а в актив можно записать только один положительный момент – исчезновение кибдиго вместе со своей планетой, быстрого возвращения их вряд ли стоит ждать.

***

Посол Тонга собрал дипломатов, настал момент решать свою дальнейшую судьбу. Время неумолимо приближалось к концу их собственного существования. Кибдиго чувствовали постепенное ослабление своего внутреннего потенциала, нужно учесть, сколько им пришлось потратить энергии, чтобы выбраться с планеты Соэс. Теперь Тонга сожалел, что не уничтожил планету Соэс вместе с джао. Наступило время расплаты за прошлые ошибки – расплатой служило их собственное исчезновение.

– Посол, дипломаты собрались и ждут вас, – сообщил секретарь.

Тонга встал как-то натужно, приложив усилия, мышечная активность давала сбои. Секретарь-человек посмотрела на него удивленно. Он не стал отвечать на немой вопрос «Что с вами?», а проследовал к ожидающим. Собрались только дипломаты кибдиго. При его появлении они перестали перебрасываться фразами, чувствуя, о чем пойдет речь.

– Друзья, вы все правильно поняли, у нас заканчивается энергия, а вместе с нею и жизнь. Мы многого достигли, сделанное нельзя пускать на самотек, передайте дела подходящим людям. Вот как получается – обыкновенные люди живут дольше нас, а мы считали себя вечными.

– Все относительно, посол… – перебил его заместитель.

– Возможно, Завр, возможно, мы сделали последнее дело – скорректировали сознание цивилизации тернаков, пора отходить от дел, нужно придумать, как объяснить нашу замену тернакам.

– А зачем объяснять? – подал реплику советник посольства Боков.

– Поясните, Сергей Павлович…

– Мы для тернаков все на одно лицо, они не очень нас различают, воспринимают как конгломерат полей и теплового излучения. Поэтому наша смена пройдет незамеченной. Вопрос в другом: они будут надеяться на нашу ментальную поддержку, но тут мы уже ничем помочь не сможем. Люди не владеют такими способностями, сообщать же об этом тернакам не обязательно.

Атташе Андриана Тано даже встал в волнении, но вдруг колени подломились, и он рухнул в кресло.

– Началось разрушение организма, но я не об этом, идея хорошая. Нужно решить одно «но»: общение с тернаками, мы общались телепатически, Люди не смогут этого делать, нужна соответствующая аппаратура.

Никто не обратил внимания на приступ слабости, присутствующие чувствовали себя примерно так же. Начальник службы безопасности Ром Комов вставать не стал, а заговорил с места.

– Различия в восприятии нас и людей тернаки заметят, но они не будут критическими, другое дело, что люди не смогут снимать скафандры и устраивать поединки. Компактные переводчики у нас имеются в достаточном количестве, так что с общением проблем не будет. И главное – телепатическое влияние джао. Тернаки и люди остаются без нашей ментальной защиты, придется в обязательном порядке носить специальные шлемы, которых у нас достаточно, тернаки сами изготовят необходимое количество для себя. Но уходить из жизни не хочется, может быть, есть какая-то возможность сохранить ее?

– Комов прав, думаю, проблема с нашей заменой пройдет без эксцессов, что касается главного вопроса – нашего дальнейшего существования… Он адресован нам всем, какие предложения?

Дипломаты сидели молча, они знали, что велись научные исследования в этой области, но ни к чему не привели. Только излучение планеты давало возможность жить, генерировать его не получилось. Нужен нетривиальный подход и надежный.

– У нас нет выхода, не забывайте – за нами экипажи кибдиго, всего нас несколько сотен здесь, люди сумеют заменить экипажи, но на грани возможностей. Что касается спасения наших жизней, я вот что предлагаю: нужно максимально замедлить деятельность нанороботов или вовсе ее прекратить. Ввести в состояние низкотемпературного сна.

– Таких исследований не велось, весь научный потенциал сосредоточился на генерации излучения ядра, поддерживающего работу нашего организма, о консервации никто не думал. Завр, возможно, прав, нас нужно законсервировать, очень низкая температура может предотвратить распад структур организма. Ну а когда вернутся наши, найдут способ реанимировать и вернуть к жизни.

– Хорошая идея, посол, но вы же знаете, мы можем работать даже при абсолютном нуле.

– Знаю, Завр, но мы вводим организм в такое состояние и задаем ему программу выдержать такую температуру, а тут нет, просто резко замораживаем наши тела, не давая возможности отреагировать.

– Не получится, организм все равно подстроится автоматически, чтобы этого не случилось, заморозка должна быть внезапной. Такой, чтобы мы не знали, и она произошла неожиданно.

– Возможно. Давайте заморозим членов экипажей кибдиго, а потом уже люди заморозят нас – неожиданно.

– Без исследований, без экспериментов это убийство, – запаниковал Рон Комов.

– Дело добровольное, можешь отказаться, как, впрочем, и другие, мы всем объявим реальное положение дел, и пусть выбирают: шанс проснуться в будущем или сто процентная смерть.