Ира прыснула со смеху, и на ее щеках продавились приятные ямочки.

– Ты голыми ногами на лед вставал? Непередаваемые ощущения! Оля сегодня встала – визгу-у… И, конечно же, подпрыгнула! Подошвы на полу так и остались – нитки при минус ста лопнули. В общем, верх у нее на ногах болтается, низ к полу пристал, а на лице тако-ое выражение… Участок – в лёжку, полчаса не могли успокоиться! Хорошо еще, Олька вчера новые тапки получила, а то было бы ей.

– Весело тут у вас! – улыбнулся я, прикидывая, как бы мне с военпредом повидаться. Без свидетелей.

– Сплошной КВН! – подхватила Ира с воодушевлением. Прижавшись к моему плечу, она заговорила вполголоса: – А что ребята со Штольцем учудили! Он тут начальник участка. О таких моя племяшка говорит: «Жадина-говядина, пустая шоколадина!» Нам же спирт выдают на протирку, а он его зажимает! На сборке, правда, не много надо, а ребятам с регулировки по пол-литра выдают. Иногда им не хватает, иногда и остается. И решил наш Штольц ужать норму, а что сэкономил – сливал в пятилитровую колбу с притертой пробкой. Колба в сейфе. Так ребята взяли кембрик – то-оненькую такую пластмассовую трубочку, затолкали в нее петлю из нейлоновой нитки и просунули в вентиляционную дырку сейфа. Накинули петлю на пробку… – Заметив приближение Мохова, девушка не отодвинулась от меня, а привалилась еще сильней. – Короче, откупорили колбу, а через другой кембрик слили весь спирт! Еще и пробкой заткнули. Сколько было крику… И никто до сих пор не признался! Зато урок Штольц усвоил, больше норму не зажимал…

– Антоха еще тот придумщик был, – хмыкнул Олег. – Жаль, в армию ушел. Хотя Нине, Зине и Наде куда жальче!

Ира всплеснула руками и закатила глаза к потолку.

– Они втроем его в армию провожали и из армии ждут, а ещё и детей нянчат! Теперь весь цех гадает, на которой Антон женится!

– Женится ли? – меланхолически потянул Олег. – Или подастся куда-нибудь на БАМ? Ударных комсомольских много…

– Антон не такой! – убежденно сказала девушка.

– Ха! Тогда ему, как султану, надо окружить себя тройной красотой! – неловко отшутился «полупроводник». – Сколько жен в самый раз – три или одна?

– А это от мужа зависит! – отпасовала Ирина. – И от жены!

– Вот поэтому мне нужна одна ты, – наставительно поднял палец Олег. И замер, осознав вдруг, что сболтнул заветное.

На него было жалко смотреть – лицо пылает, уши горят, в глазах паника… Однако, переведя взгляд на девушку, я понял, что всё идет как надо – пламенеющее лицо Иры будто отражало состояние парня напротив.

Мне оставалось лишь тихонечко встать и удалиться. Пусть сами выясняют, кто кому нужен и в каком числе…

…Коридор тянулся метров сто как минимум, а возле тамбура меня ждал сюрприз. Сюрприз был одет в штаны, халат и берет – всё первозданно-белого цвету. Мощная фигура казалась квадратной и малость неуклюжей, а глаза прятались под роговыми очками – на уровне зрачков в затемненных линзах светились точки простого стекла…

– Миша Гарин? – Голос военпреда был немного глуховат, но приятен. – Дик Владимирович.

Я пожал ему руку – и меня будто током шибануло. Прошило насквозь, едва не выгибая в корчах! Ничего себе… Мое тело просто распирало от неведомой энергии, она бурлила и кипела в каждой клеточке!

Дик Владимирович и сам почуял неладное. На его удлиненном лице, словно застывшем в легком замешательстве, читались растерянность и облегчение.

– Мне туточки, по нашему «телеграфу», передали просьбу от Алексея Николаевича, – промямлил он неуверенно, – показать чистую комнату процессоров… У тебя же первая группа допуска? Ну, вот…

Военпред на секунду замешкался, а затем решительно мотнул головой.

– Пошли-ка лучше в кабинет!

Не в силах говорить, я кивнул. Тело не покидал странный потаенный жар. Мы свернули за тамбур, и Дик Владимирович отворил стальную дверь.

– Вот туточки и тружусь в поте лица…

В кабинете обнаружилась еще одна железная дверь, ведущая наружу, и четыре громадных сейфа.

– Под документацию и продукцию. – Военпред шлепнул по пузатому боку несгораемого шкафа. – А там отдельный выход, для эвакуации. Не дай бог, конечно. – Он тщательно сплюнул через левое плечо и постучал по столу. – Чай будешь?

Электросамовар я давно разглядел и даже початую коробку конфет «Золотая нива», но мотнул головой.

– А теперь скажи мне, что это было? – Тон у военпреда изменился, прибавляя и жестких и просительных нот. – Да я уже забыл, когда так хорошо чувствовал себя! Который год подряд… как будто изнутри распирает! Голова раскалывается, настроение скачет… Но сейчас… не знаю… такое чувство, что все лишнее вышло, и мне хорошо!

– Дик Владимирович. – Мои мысли опасливо отлились в слова. – Я немножко экстрасенс, а у вас слишком много… м-м… психодинамической энергии, вот я и снял избыток. И еще давление повышенное! Ну-ка…

Я опустил ладони на голову Сухову, касаясь берета, и радостно улыбнулся. Вижу, вижу! Снова вижу, как раньше! Не глазами, мозгом. Сосуды и вправду изношены… и локальные кровоизлияния… А вот я их сейчас!

Мои ладони направляли струйки энергии – они цвиркали у меня между пальцев, горяча, а я просто захлебывался в том потоке силы – силищи! – что вливался в мои «севшие батарейки».