Оттикало ровно две минуты, и «кубик» материализовался, прорастая в будущее сначала бугристым основанием, а затем вверх и в стороны разветвились блестящие фракталы, набухая бронзой, пока все выемки не затянулись золотистым сплавом.

Я шлепнул по красному «грибку», и низкое гудение перешло в высокий вой, угасая.

Хватит на сегодня. Куча приборов фиксировала перемещение, а скоростная СКС-1М целый фильм засняла.

Проявим, посмотрим увлекательное кино…

Скинув все записи в кофр, я потащил его в первый отдел, не забыв запереть лабораторию.

Привалов бдел на посту, смачно жуя пирожок. Уловив голодный блеск в моих глазах, особист сочувственно промычал:

— А ты к тете Вале зайди, она всех подкармливает…

— Зайду другим разом, — улыбнулся я. — Пока!

— Угу… До жавтра!

Кивнув Макарычу на проходной, я вышел на институтский двор. Запахи цветущей сирени и белой акации тотчас же завились вокруг, чаруя, лишая серьезных мыслей и снимая скучные табу.

Легкий бензиновый душок на улице помогал, как нашатырь при обмороке. Насмешливо фыркнув в адрес неуемных фантазий, я открыл дверцу «Ижика». Негромкий голос заставил меня вздрогнуть.

— Привет.

Я с изумлением узнал в незаметном прохожем себя. Своего дубля. Мишку Браилова.

— Привет! — растерянно вытолкнул я. — Вот это ничего себе…

Понятливо улыбнувшись, дубль глянул серьезно — и печально.

— Надо поговорить.

— Садись! — бросил я, плюхаясь за руль.

Браилов уселся рядом, и пикап тронулся, спускаясь по Киевской и сворачивая на улицу Парижской коммуны.

— Как там Ленка? — поинтересовался я, и не только из вежливости.

— На третьем месяце, — уголки губ Михи-2 дернулись вверх. — Период, когда очень хочется мандарин и шпротов одновременно, миновал. Да и тошнило умеренно…

У него на переносице залегла складочка, и я не стал растекаться. Вывел машину к Третьей мельнице, и загнал в тень великанской плакучей ивы.

— Узнаешь место?

— Хорошее место. Задумчивое!

Мы устроились на гладкой каменной глыбе, нагретой солнцем, подстелив развернутые газетки «Прибужский коммунар», чтобы не замарать новенькие джинсы, и первые минуты бездумно пялились на течение вод, что с мощным журчанием переваливали остатки старой, дореволюционной дамбы. Я не торопил Браилова, ибо знал, как себя. Без «как». Сейчас он выстраивал мысли по порядку…

— Лена в курсе, а вот ты — нет, — выговорил дубль. — Честно говоря, мне очень не хочется ворошить эту тему, но ты должен понимать причины… Мне всегда было нелегко просить кого-то об услуге, а уж тебя…

Я молчал, внутренне соглашаясь. Что да, то да — глупая гордыня мешает порой «опускаться» до просьб.

— Прежде всего, надо вернуться в тот самый день, когда нас стало двое.

— Веселенький был день, — усмехнулся я, не удержавшись.

— Да уж… — Браилов зябко повел плечами. — Сразу скажу, что нисколько не раскаиваюсь, хоть и угодил в парадокс. Так было нужно, иначе нас с тобой просто расстреляли бы…

— Согласен, — проворчал я, — хотя и не уверен, что местоимение «нас» подходящее.

— Подходящее! — криво усмехнулся дубль, и сморщился: — Черт, как сложно всё… Ладно. В общем… Когда я переместился в прошлое на пять минут… — он запнулся. — Пять минут… Господи… В общем, я ничего особенного не заметил. Всё было так, как оно и должно быть. И лишь затем углядел неувязки. Помнится, ты очень переживал из-за меня… Ну, как же! И жилплощадь теряю, и любимую женщину… Да что ж я всё вокруг да около! — морщинки будто скомкали лицо напротив. — В общем… В то самое лето, когда ты гулял на своей свадьбе, я тоже женился — на Инне.

Я замер, немножечко даже гордясь собой, поскольку сразу ухватил всю череду событий.

— Стоп! — мой голос прозвучал жестко. — Ты Наташу Фраинд лечил?

— Ну, да.

— А потом, когда Аля с Изей пришли, и с ними Инна… Влюбился?

— Как мальчик!

— А помнишь, как мы в десятом на картошку ездили?

— А то! — усмехнулся Браилов. — Там у нас все и началось…

— Вы гуляли? — быстро уточнил я. — Заходили в тот, заброшенный дом, что у реки…

— Да нет, — слегка удивился мой визави, — мы вообще к полю вышли, где амбар. Там свежее сено лежало, пахло просто одуряюще. Мы стали щупаться… Инка шептала, что не готова, и сама же на меня набросилась! Лежали потом, голые и счастливые…

— Точка бифуркации?.. — протянул я, давя в себе острое сожаление. — А мы просто не туда свернули, не в ту сторону пошли… Значит, ты с другого временного потока…

— Выходит, так, — пожал плечами Браилов.

— А в Одессу ты ездил? С Гайдаем встречался?

— А как же! — грустно заулыбался дубль. — Инку взяли на роль, я потом, на зимних каникулах уже, приезжал к ней в Москву… Мы даже в съемочном павильоне… м-м… отрепетировали постельную сцену!

— Понятно… — кисло молвил я. — А в медовый месяц куда?