Ее пальцы играют с материалом платья, когда она начинает медленно натягивать его на коленях. Я не отрываю глаз от края платья, наблюдая, как оно поднимается все выше и выше.

“Ты знаешь, как, когда пара женится, они угощают друг друга тортом?” Подол задирается еще немного, и я почти вижу ее голые колени.

“Д-да”, - нервно отвечает она.

“Я накормил тебя твоим тортом”. Я поднимаю на нее глаза, и мы встречаемся взглядами. “Теперь я хочу, чтобы ты накормила меня моим”.

Она бросает взгляд на торт рядом с ней и начинает хвататься за вилку.

“Используй свои руки”, - говорю я, останавливая ее.

Она кивает, берет маленький кусочек и протягивает его мне. Я, не прерывая зрительного контакта, делаю шаг вперед и хватаю ее за запястье, затем подношу ее пальцы к своему рту. Я смотрю в ее золотистые глаза, провожу языком между ними и соскребаю с них сладкую глазурь. Ее рот приоткрывается, когда я вытаскиваю их изо рта, а затем провожу языком по кончикам ее пальцев.

“Еще”, - приказываю я, и она кивает, тяжело сглатывая. Когда она снова подносит его к моему рту, я качаю головой. “На этот раз на твоих губах”.

Она подносит пирожное ко рту и держит его между губами, как я ей сказал. Мой взгляд задерживается на ее рте, прежде чем я теряю контроль. Обеими руками я держу ее лицо, наклоняясь и зачерпывая языком с нее пирожное. Она ахает, когда я проглатываю десерт, а затем продолжаю облизывать ее губы. Ее язык высовывается, чтобы коснуться моего, и я посасываю его, совсем чуть-чуть. Этого достаточно, чтобы подразнить ее и заставить желать большего.

К тому времени, как она переводит дыхание, я отстраняюсь, и из глубины моего горла вырывается рычание. “Еще”. На этот раз, не колеблясь, она подносит пирожное ко рту, но я качаю головой. “На твою киску”.

“О боже”, - шепчет она.

Я задираю остальную часть ее платья до самой талии, обнажая шелковистые белые трусики с мокрым пятном на них.

“Это для твоего мужа?” Я провожу костяшками пальцев по пропитанному материалу, и она шипит. “Отдай мне мой торт, Фиби”.

Она тяжело сглатывает, прежде чем кивнуть и двигает пальцами между ног. Я оттягиваю ее трусики в сторону, открывая обнаженные губы и небольшой участок темных завитков. Я стону в знак признательности, когда она сжимает пальцы и размазывает торт по всему телу.

“Хорошая девочка”.

Прежде чем у меня есть время обдумать это, я отрываю ее задницу так далеко от края стола, что ей приходится опереться на локти, чтобы не упасть. Все это происходит в мгновение ока, когда я опускаюсь на колени и зарываюсь лицом в ее влагалище.

Она выкрикивает мое имя, когда я облизываю прямо посередине и сосу глазурь с ее клитора. На вкус она как невинная маленькая конфетка, и я не могу дождаться, когда трахну каждый дюйм ее тела.

“Моя”, - рычу я, когда она пытается отодвинуться от меня. Мои пальцы впиваются в ее обнаженные бедра, когда я перекидываю их через плечи и удерживаю ее на месте. “Перестаньте пытаться отнять это у меня”.

“Это слишком”, - выдыхает она. “Я— я не знаю, что происходит”.

“Ты собираешься кончить мне на лицо”, - говорю я, втягивая одну из ее губ в свой рот. “Ты знаешь, что это такое, лепесток?” Ее киска похожа на свежий цветок. “Ты знаешь, что такое камминг?”

“Я-я так думаю?” - заикается она, когда я отсасываю вторую. “Что-то происходит”.

“Когда ты кончаешь, это такое приятное чувство, что у твоего тела нет другого выбора, кроме как выбрасывать эндорфины в твою кровь”. Я обвожу ее клитор, а затем ласкаю его, как кошка. “Когда я кончу, я буду вводить это в тебя, пока ты не забеременеешь от меня”. Я опускаю свой рот ниже и провожу языком в ее отверстие. “Я кончу в тебя прямо здесь”. Я делаю это снова, и на этот раз она набрасывается на меня. “Я буду делать это так много раз, что у тебя это будет стекать до колен”.

“Это, о боже, я думаю —” Ее слова прерываются, когда она хватает меня за волосы и выкрикивает мое имя в столовую. Это так громко, что эхом отдается у меня в ушах, и я продолжаю лизать ее, чтобы вытащить это.

Я наблюдаю за ней, когда она уходит, и вижу, как она отдается удовольствию, которого, очевидно, никогда раньше не испытывала. Неважно, кто взял ее вишенку, я знаю, что этот первый оргазм - мой. И остальные из них тоже, пока мы оба будем жить.