Лукас явно справился не хуже.

— Ну почему же обманули? Месье Ферер в итоге и помог.

— Чего?!

Я сажусь и отшатываюсь в сторону. Лукас приподнимается на локте. Смотрит на меня, сонно прищурившись.

— Что не так?

— Ты — месье Ферер?!

Лукас вздыхает, откидываясь на подушки.

— Ева. Как меня зовут, по-твоему?

— Лукас.

— А дальше? — Я хлопаю глазами, и Лукас подсказывает: — У меня табличка на двери. Что там написано?

— Лукас Ферер? — онемевшими губами бормочу я. — Нет… Это же не можешь быть ты? Просто фамилия одна…

— Почему не могу? — обижается Лукас. — Я же говорил тебе, что работаю с животными.

— Да, но… Чувствую себя полной дурой, — бормочу я. Лукас тянет меня обратно на кровать, и я кладу голову ему на плечо. — Я столько статей твоих прочитала… Ну, пока думала, как решить проблемы с Горги. И ведь ни на одной фотографии тебя как следует не разглядишь!

— А зачем мне это? — фыркает Лукас. — От известного лица — одна морока. Хватает известной фамилии.

— В своих интервью ты кажешься джентльменом! — обвиняющее тыкаю я его пальцем в бок. — Вот возьму и расскажу всем, что ты слушаешь! Еще и на всю улицу звук включаешь! Утром!

— Вообще-то я так обычно не делаю. — Лукас зевает и говорит, уже почти засыпая: — Нужно же было тебя позлить. А остальным не мешает.

Лукас захлопывает рот, но я уже смеюсь, довольная случайным откровением, и тянусь к нему, чтобы сцеловать румянец со щек.

Пару часов спустя мы, мокрые после душа, лежим на кровати и лениво целуемся. Внутри пенится и бурлит счастье, а к лицу наверняка приросло до неприличия довольное выражение, Лукас выглядит не менее радостным. Горги в своей клетке, которую мы притащили обратно в комнату, тихо сопит. Под моей ладонью пакет инжира: мы пытались еще раз выманить горгулью наружу, раз уж все втроем проснулись, но ничего не вышло. А потом я кормила Лукаса инжиром с рук, предлагая ему кусочек за кусочком, наслаждаясь тем, как пальцев касаются обветренные губы и мягкий язык. А потом Лукас уложил меня на спину, и мы начали целоваться. А сейчас, кажется, все снова идет к сексу, потому что рука Лукаса уже внизу, бесцеремонно играет с моим телом, заставляя его дрожать и извиваться. Впрочем, я только «за». С Лукасом мне хочется всего — и безудержного секса сейчас, и нежной ласки после, и ленивой болтовни утром. Я хочу себе Лукаса надолго, в идеале — навсегда, и думаю, как сделать так, чтобы ему не хотелось уходить.

Увлекшись солнечными планами и яркими чувственными ощущениями, я пропускаю момент, когда моей ладони касается что-то странное, похожее на… коготь? крыло? Отрываюсь от Лукаса и замираю, взглядом показывая на Горги. Лапа с острыми изогнутыми когтями сдвигает мои пальцы в сторону, и я краем глаза вижу, как Горги вытаскивает инжир из пакета.

— Я тебя обожаю. Ты. В. Курсе, — выдает Горги и добавляет в своей фирменной манере: — Пигалица.

Лукас утыкается мне в плечо, беззвучно смеясь, и я думаю, что двух существ со странным чувством юмора я вполне могу выдержать.

Ролло, письмо которого приходит через неделю, я предлагаю остаться друзьями.

***

К вопросу переезда Лукас подходит со всей серьезностью. Советуется с коллегами, на несколько дней обкладывается жуткого вида фолиантами, становится дерганным и нервным. Возмущается в ответ на мои предложения относится ко всему проще.

— Ты что, шутишь? — возмущенно восклицает он, и мне тут же становится стыдно. — Сама говорила, что Горги на сцену из-за дурного характера не выпускали и она была агрессивной. Горгулья ведь животное, и только потом уже фамильяр, не забывай об этом! А как она к кошке на своей территории отнесется — это же неизвестно. Да Горги раза в два больше Лапочки! Она малышка совсем, ласковая, даже от мух и тараканов убегает! Мало ли что может случиться? Ну уж нет, я должен все предусмотреть.

Ну вот, маг-наседка во всей красе, прошу любить и жаловать. И почему его навыки дрессировщика тут же идут по левой ноге, когда речь заходит об обожаемой Лапочке?

Лапочка — это кошка-фамильяр Лукаса. Та самая, которую я видела, когда пришла к нему ругаться из-за громкой музыки. Именно в Лапочке, а точнее, в опасениях Лукаса, что своенравная Горги ее обидит или поранит, и кроется проблема. Иначе мы бы давно жили вместе, и я с уверенностью говорила бы, что жизнь удалась. Удивительно, но мрачное предсказание «Наткнулся маг на мага», которое так любят повторять, в нашем случае не сработало. По крайней мере, я с трудом могу представить мужчину, с которым мне хотелось бы быть рядом больше, чем с Лукасом.

— Ладно-ладно, делай, как считаешь нужным, — примирительно говорю я и обнимаю Лукаса, который мгновенно теряет весь боевой пыл, за талию.

Интересно, когда это я стала такой покладистой? За те полгода, что мы вместе? Наверное. Прямо образцовая женушка, хоть свадьба у нас только через месяц. Надо бы раньше, но мы решили сделать все как надо: с магическими клятвами, с пышной церемонией и с путешествием, в которое отправимся только вчетвером: Я, Лукас, Горги и Лапочка. Ради такого праздника стоит и постараться.

Правда, без фотографий в газетах не обойдется, и я в шутку предлагаю привести к нам на церемонию пару пегасов или грифона, чтобы у Лукаса был повод за них спрятаться и не показывать лицо. Лукас, то ли в шутку, то ли всерьез, соглашается. Впрочем, я действительно не имею ничего против: побывав однажды в конюшнях, где работает Лукас, я попрощалась с нарядными туфлями и платьем, зато влюбилась в грифонов и пегасов всерьез и надолго.

На будущей неделе Лукас обещал познакомить меня с мантикорами, и я предвкушала это сильнее, чем ребенок ждет для рождения.