Глава 3

— Я… — растерянно выдавил из себя Венетов. — Я ничего такого не имел в виду… извините.

— А что вы имели в виду? — строго осведомился Малюков, недоумевающе глядя на парня. — Вы моего коллегу и наставника обозвали тупым рогатым скотом! Причём не лично ему в лицо, как мужчина, а подло, за глаза. За свои слова вам придётся ответить!

— А вы не задумывались, почему прошлого заведующего кафедрой уволили? — пришел я на помощь окончательно растерявшемуся Венетову.

— Насколько я знаю, он просто решил уйти на заслуженную пенсию. Разве нет? — повернулся ко мне барон.

— Не совсем так, Игорь Сергеевич, — ответил я, — причина была немного другой. Скажем так, весьма веской и барон Щебекин не ушел бы самовольно.

— Интересно… — протянул Малюков, переводя взгляд с меня на Егора и обратно. — Так вы все здесь настроены против Ефрема Кондратьевича? И что же это за причина?

— К сожалению, не могу сказать, — уверенно глядя ему в глаза. — Но вы всегда можете узнать это у Адама Аристарховича.

— Я узнаю, — кивнул барон, — только, молодой человек, — добавил он холодным тоном, — в любом случае не стоит за глаза говорить о бароне Щебекине. Он, между прочим, был моим учителем. И благодаря ему, я достиг того, что сейчас имею! Так что попрошу думать, когда что-то говорите о Ефреме Кондратьевиче.

После подобной отповеди Венетов совсем смешался. Но слава богам, Малюкова позвали и он удалился, бросив на нас озлобленный взгляд.

— Неожиданно… — буркнул я.

— А я уж обрадовалась, что у нас нормальный руководитель появился, — добавила Жанна.

— Вот же… — шепотом выругался Егор, — похоже, я попал.

— С чего это? — искренне удивилась Сидельникова. — Думаешь, он захочет отомстить за такую мелочь?

— Да он меня на дуэль хотел вызвать. Мстить, может, и не будет, но отношения у нас явно не заладятся.

М-да. Выглядел сейчас Венетов, словно в воду опущенный. Надо поддержать.

— Да нормально всё, Егор, — хлопнул я его по плечу. — Может, он вспыльчивый, но отходчивый… Мне кажется, нормальный он мужик.

— Не верю я в это… — проворчал Венетов, — поверьте мне, этот барон еще себя покажет!

Я и сам уже не верю, но отчаиваться рано. Скорей всего, в парне говорила обида. Ну а тот же Малюков мог и не знать, во что его учитель превратился за то время, когда тот покинул академию.

— Давайте лучше выпьем! — предложила там временем Жанна, подмигнув мне.

Можно и выпить…

Но когда мы вернулись к столу, столкнулись с Назгуловой. Заведующая кафедрой алхимии была слегка навеселе. Чем, по-моему, удивила моих спутников.

— Артем Витальевич! Надеюсь, не откажетесь выпить со старой женщиной!

Ну, назвать ее старой я бы не рискнул. В отличие от Щебекина, выглядела она, скорей, женщиной средних лет. Тем более сейчас весьма искусный макияж сразу делал ее на пару десятков лет моложе. О чем я и сообщил ей, естественно, опустив слова насчет макияжа.

— А вы дамский угодник, я гляжу, — хихикнула та, чем вызвала еще большее изумление на лицах Сидельниковой и Венетова.

Ну что же. Мы выпили с Еленой Сергеевной. Вопрос по поводу Малюкова я задать ей не успел, она сообщила, что ей надо отойти, но она обязательно вернется, и ушла.

Но как говорится, свято место пусто не бывает. После Назгуловой перед нами появились две девушки. Одна из них — Светлана Ветрова. А вот вторая…

Невысокая, худенькая брюнетка. Длинные волосы, собранные на затылке в небольшой хвостик. Бледное симпатичное лицо. Большие, очень необычные глаза изумрудного цвета. Довольно скромное платье ниже колен. Это если сравнивать с той же Ветровой, которая стояла рядом в коротеньком коктейльном платье, так еще и слегка просвечивающим.

Но вот вокруг этой внешне скромной девушки, я бы дал ей не больше двадцати пяти лет, витала какая-то невероятно притягивающая аура. Это помимо того, что я буквально чувствовал мощную магию незнакомки. Но не боевую, нет. Скорее, ласковую и теплую. Судя по всему, целительница. И я догадываюсь уже, кто это.

С трудом, кстати, сбросил с себя невольно обрушившееся на меня очарование незнакомки. Люблю, когда у меня холодная голова.

— Хочу представить тебе, Артем, заведующую кафедрой Целительства Московской академии, Евгению Михайловну Васнецову, — сообщила мне Ветрова с каким-то доброжелательно-нейтральным выражением на своем лице. — Евгения Михайловна, это тот самый Артем Витальевич Громов.

— Евгения, — протянула мне руку Васнецова.

— Артем, — кивнул я, прикоснувшись губами к ухоженной и приятно пахнущей какими-то незнакомыми мне цветами руке.