?

Кассия

Приоткрыв глаза, я чувствую себя совершенно дезориентированной.

Вокруг меня тишина, но где-то снаружи слышно щебетание птиц.

Мое зрение фокусируется на окне, выходящем на улицу, а за стеклом открывается вид на пышную зелень и деревья.

Я хмурюсь, когда мой взгляд переходит на машины, стоящие рядом с кроватью. Я чувствую, что ткань, которая на меня накинута, прилипает к телу из-за пота.

Боже, почему здесь так жарко?

Я опускаю взгляд и вижу, что на мне лежит шерстяное одеяло. Подняв руку, все мое тело ноет, и, когда я берусь за одеяло, из меня вырывается тихий стон. Медленно стягивая его, оно падает на пол, увлекая за собой белую простыню.

Меня обдает прохладным воздухом, когда моя рука опускается на живот, а игла капельницы впивается в кожу. Я замечаю, что кто-то надел на меня белую рубашку и штаны. Похоже, это одежда для сна.

Элени!

Мой взгляд скользит вправо и останавливается на кресле, в котором сидит Найт. Его взгляд неотрывно следит за мной. Вокруг его глаз и рта залегли резкие морщинки, а от опасного выражения его лица у меня по телу пробегает холодок.

Когда я увидела его в первый раз, он показался мне симпатичным, в некотором роде крутым, но сейчас, когда я смотрю на человека, который дважды спас мне жизнь, я вижу только опасность, таящуюся в его темно-зеленых глазах. Он смотрит на меня с таким мрачным выражением лица, что мне кажется, будто он собирается убить меня.

В нем, должно быть, больше шести футов5 роста, и каждый дюйм его тела тверд, как скала.

Я высовываю язык, чтобы облизать губы, прежде чем спросить:

— Моя сестра?

Он наклоняет голову к окну, выходящему в коридор, но все, что я вижу с того места, где лежу, – это стена и часть потолка.

Разочарование закрадывается в мою грудь, и, желая проверить, как там Элени, я с трудом пытаюсь сесть.

Найт наклоняет голову и, прищурившись, смотрит на меня, отчего по моей липкой коже снова пробегает холодок.

Когда я спускаю ноги с кровати, в бедре появляется пульсация, которая распространяется вверх по ягодицам и отдается в поясницу.

Найт качает головой, но ничего не говорит, когда я осторожно поднимаюсь на ноги. Опираясь одной рукой на кровать, я беру подставку для капельницы и, используя ее как костыль, медленно направляюсь к двери.

У меня начинает кружиться голова, и не успеваю я выйти в коридор, как появляется медсестра.

Ее глаза расширяются, когда они останавливаются на моем лице.

— Вы слишком бледны! Вам следует вернуться в постель, пока вы немного не окрепнете.

— Оставьте ее, — раздается голос Найта прямо у меня за спиной.

Медсестра переводит взгляд с Найта на меня, затем бормочет:

— Только не переусердствуйте.

Я киваю и, шаркая ногами, продолжаю идти к выходу из палаты. Когда мне удается заглянуть в другое окно, я вижу Элени, лежащую на кровати, к которой подключено всевозможное медицинское оборудование.

— Господи, — шепчу я, и мои глаза наполняются слезами при виде моей сестры, лежащей без сознания.

У меня снова кружится голова, но я иду вперед, пока не оказываюсь в палате Элени.

Встав рядом с ее кроватью, я слышу движение, и в следующую секунду что-то прижимается к моим ногам, а Найт грубым тоном приказывает:

— Сядь.

Я опускаюсь на стул и поднимаю на него взгляд.

— Спасибо.

Мужчина лишь кивает и скрещивает руки на широкой груди, отчего его мускулистые бицепсы напрягаются под тканью коричневой рубашки с длинными рукавами.

Я перевожу взгляд на Элени и, потянувшись к ней, нежно провожу кончиками пальцев по ее волосам.

— Я здесь, — тихо бормочу я, мои эмоции грозят перерасти в хаос.

Осознание того, что я должна быть сильной и выглядеть как глава греческой мафии, не дает мне разрыдаться.

Чувствуя, что Найт стоит чуть позади меня, я говорю напряженным голосом:

— Спасибо за все, но ты можешь идти.

— Нет.

Я поворачиваю голову и снова смотрю на него.

— Я ценю все, что ты сделал, но теперь мы в порядке. Тебе не обязательно оставаться здесь.

На его лице мелькает нетерпеливое выражение, и меня охватывает замешательство, когда я смотрю на мужчину, который, похоже, не собирается уходить.