Я сейчас живу в местечке Альбарайте, рядом с Миланом.

В конце нулевых годов, безопасность российского государства была в отвратительном состоянии. Регулярный Международный Саммит G7 был переформатирован спецом для России в G8. Русскому лидеру, стоя, аплодировал Бундестаг. Россия диктовала повестку международной политики, принимала мировых лидеров, проводила мировые чемпионаты, олимпиады, ходила на концерты актуальнейших мировых поп- идолов, и ездила на первоклассных тачках. А отношение к русским в мире, было весело- доброжелательным.

В общем, любой унылый патриот скажет, что это было полнейшее презрение и унижение российского народа, и с этим нужно было покончить во что бы то ни стало. Ведь эдак и к нормальной жизни можно привыкнуть.

Тем не менее, именно тогда в Италии( да и по всей Европе, вроде) запустили программу облегченного получения ВНЖ. Опуская детали, ты покупаешь недвижимость, и получаешь вид на жительство.

Я повелся на рассказы знакомых, и тоже вписался в эту историю.

В результате, стал обладателем древнего каменного домика к юго-западу от Милана. Если честно, большинство моих приятелей даже не стали интересоваться, что они там покупают. Возможность не заморачиваясь с визами, передвигаться по миру, интересовала парней много больше. В отличие от меня.

Мне просто понравились фото, что подсунули при подписании документов. И я решил полюбопытствовать.

Вполне очевидно — хитрожопые итальянцы, под это дело впарили кучу развалин и другого неликвида. В моем случае тоже. Дом, доставшийся мне, явно нуждался в ремонте. Но я не стал загоняться, наплевав на обвалившуюся штукатурку, и скрипучие половицы. Тем более что к дому был подведен газ, что повергло меня в изумление.

В те годы, в подмосковии, подвести газ к дому стоило серьезных денег с гиммороем.

Да и вообще, мне домик понравился. Сложенный из валунов, двухэтажный, о четырех комнатах, с огромным прожорливым камином в гостиной-кухне, под черепичной крышей, с подворьем, обнесенным сложенным из камней забором. На склоне холма, на отшибе. Несмотря на близость к столице мировой моды, ни одного шанса, что тебе оттопчут ноги туристы.

Короче, прилетая в Милан, я стал останавливаться в своем доме, что от города совсем рядом. А в начале двадцать второго и вовсе приехал надолго. Тупицы зря будут исходить желчью. В длинные новогодние выходные мы с друзьями отправились за полярный круг, любоваться сиянием, есть строганину, и гонять на снегоходах. И я крепко простудился. Очухавшись через пару недель, я получил от врачей рекомендацию, сменить Москву на более теплое место, для скорейшей реабилитации. И мне подумалось, что пожить в итальянской глуши вполне соответствует рекомендациям. Так и живу, летая иногда в Россию, к примеру — на ДР тетки.

В общем, решив не игнорировать суровое письмо налоговой, как всегда перед отлетом, я вытряхнул Марьятту из кровати. И попросил освободить помещение, мне нужно улететь по делам. Она, как обычно, ругая меня последними словами, бегая мимо меня в одном нижнем белье, чуть не добилась успеха, в своем желании пожить у меня, пока меня где то черти носят. Алессандро, я всего лишь буду присматривать за домом, и этим твоим вонючим монстром, не думай глупостей! Но я, ни секунды не заблуждался. Вернувшись, я застану тут околомодную тусовку, что одним своим видом навсегда поссорит меня с местными. Так что я железной рукой, вытащил упирающуюся девушку из дома, и закинул ее сумки в такси. Обозвав меня на последок всяко-разно, она уехала. А я вырубил в доме все коммуникации и пошел ловить Дормидонта.

Дормидонт — сурок, что прошлой весной мне привез приятель. Позвонив среди ночи, он ввалился ко мне спустя час, с просьбой приютить зверушку. Он выиграл его в карты у каких то эфиопов. Я, Саня, сейчас улетаю, кто мне даст его с собой в самолет взять? Там справки какие то нужны…

Через неделю, стало ясно, что никто сурка уже не заберет. Я решил выпустить его на волю, и отнес в рощу неподалёку. Но тот, протусовавшись где то пару дней, однажды утром был обнаружен мной в гостиной. Он из моего пледа свил нору под диваном.

В общем, я назвал его Дормидонт. Эта шерстяная, толстая сволочь, размером с болонку, получила от меня полную свободу. Мне казалось, что он свалит, если держать дверь открытой. Но он жил полной грудью, пользуясь моей надеждой, что ему в окрестных лесах свернут шею. Где то тусовался, приходил, сжирал все, что я ему накладывал, дрых в моей кровати, и вообще ни в чем себе не отказывал.

Местные жители узнав, что я зову сурка Дормидонтом, стали называть его Доро, и подкармливать при встрече печеньем и всякой вкуснятиной. С абаригенами у меня вполне теплые отношения. Два раза в неделю сеньора Лючия убирается в доме. Ее муж, переложил мне камин, и познакомил с местным истеблишментом — мэром, мясником, и владельцем остерии.

В принципе, можно было его оставить у них. Но однажды сеньора Лючия обронила, что лучше всего сурков съедать в октябре. Когда они нагуляют жир перед спячкой.

Пускай этот Дормидонт, завел себе привычкой пронзительно орать по ночам. И как то пометил до полной негодности лабутены Марьятты. Грубо поправ тем самым Википедию, утверждающую что экскрименты сурков совсем не зловонны. То есть, я был вовсе не против, что бы его грохнули в окрестных лесах и сварили в похлебку. Но самому отдавать под нож мясника?! Увольте!