На данный момент Кержак на дварх-крейсере «Темный Ветер» ушел вглубь некого тщательно охраняемого местной цивилизацией пространственного объема вместе с минимумом экипажа и неким местным адмиралом по прозвищу Железный Ник[1]. Дарли не стала особо разбираться в политическом устройстве той вселенной, она орден интересовала постольку-поскольку, и то только потому, что помочь Нику попросили Эрсай, Безумные Барды и местный Контроль. Иначе экспедиция давно бы ушла дальше, не сидела бы в той вселенной. Насколько было известно ылаг-адмиралу, было принято решение разделить экспедицию на три части, чтобы не терять времени, и последний отчет, об остановленной войне, пришел от одной из них.

Дарли сейчас, если честно, происходящее где-то там, далеко, не слишком занимало, у нее голова пухла от происходящего в Ринканге. Возникало ощущение, что страна одномоментно сошла с ума. Это не походило на воздействие «сверхов», было чем-то куда более жестким и страшным. Но чем оно являлось понять никто не мог. Если в Трирроуне и Парге, не говоря уже о Кэ-Эль-Энах, все шло относительно нормально, идеи доброты и взаимопонимания понемногу отвоевывали новые позиции в общественном бессознательном, то в Ринканге и соседнем Телли Стелл творилось что-то очень нехорошее, невзирая на всю оказываемую здоровым силам страны помощь.

Дарли выругалась, понимая, что смысла анализировать дальше нет, возможно, оперативные статистики Перлока Сехера и Биреда Касита смогут что-то понять, они талантливые и поголовно сумасшедшие, разберутся. Надо докопаться до первопричины того, почему ринкангское общество все более атомизируется, почему эгоизм среди населения лавинообразно нарастает, и принцип «Каждый сам за себя» становится все более популярным. Мало того, идет массовая популяризация одной из самых омерзительных и даже жутких идеологий — либертарианства. В прессе и социальных сетях вовсю обсуждают предложения отказаться от какого-либо социального обеспечения. Кое-кто вообще дошел до того, что требует расформировать детский Фонд и предоставить сирот их судьбе, легализовав насильственную педофилию. Это вообще ни в какие ворота не лезло, Дарли не видела никаких предпосылок для подобного и пребывала в растерянности. Нет, надо немедленно связываться с Перлоком и Биредом, пусть их ребята поработают и выяснят, откуда эта пакость вылезла.

— Не выяснят… — заставил ее вздрогнуть чей-то незнакомый холодный, шелестящий, одним своим звучанием пробирающий до костей голос. — Не их уровень.

Флаг-адмирал медленно подняла взгляд — напротив в непонятно откуда взявшемся мягком кожаном кресле удобно расположился мужчина, одетый в старопаргианском стиле — в приталенный черный сюртук и узкие полосатые брюки. В глазу у него был монокль. Истинный старозаветный джентльмен. Губы его кривились в сардонической ухмылке. Откуда он здесь взялся? Как в кабинет директора допустили кого-то постороннего? Порядки в Тарканаке были жесткими, военными, и просто так пропустить кого-то к директору ни охрана, ни секретарь не могли. А значит…

— Добрый день, Контролирующий! — встала и наклонила голову Дарли.

— Добрый день, — остался сидеть джентльмен. — Но я не совсем Контролирующий. Я из тех, кого вы называете Эрсай.

— Даже так! — едва не задохнулась от невероятной новости флаг-адмирал.

Это что же должно было случиться, чтобы ее удостоил визитом один из Воспитателей? Особенно если вспомнить, как их характеризовали все когда-либо с ними сталкивавшиеся. Сволочи. Просто сволочи, абсолютно не обращающие внимания ни на чьи чувства и топчущие других абсолютно безжалостно, если это им было для чего-нибудь нужно. Руководствуются исключительно целесообразностью. Все остальное не имеет для Эрсай никакого значения и потому игнорируется. По слухам, из-за такого подхода они не раз проигрывали, но меняться не собираются.

— Так что же привело вас ко мне? — опустилась в кресло Дарли, взяв себя в руки, она прекрасно понимала, что сущность такого уровня нужно хотя бы выслушать. — Что-то случилось? Что-то с Линой или с Кержаком?

— И да, и нет. И ваша девочка, и ваша экспедиция сейчас находятся в полностью закрытых даже для нас вселенных. Впрочем, орк правильно поступил, что разделил экспедицию натрое, две ее части недавно стали доступны для сканирования. Мы узнали, что сам он намеревался отправиться в место, куда бы мы забираться никому не советовали. Но дозваться до Кержака не можем, да и поздно, скорее всего, по некоторым признакам.

— Поздно? — нахмурилась Дарли, ей стало дурно от одной мысли, что старого орка не станет. — Он мог погибнуть?

— Вряд ли, — безразлично отозвался эрсай. — Но память и даже силу потерять вполне может. Что с ним дальше будет — понятия не имею. Проблема не он, а Тиналина Дарилия Барселат. Если наши подозрения о том, кто она такая, верны, то случиться может все, что угодно. И если она тоже сунулась в подобного рода аномалию, а она бы обязательно сунулась, если бы ее обнаружила, то ситуация может ухудшиться.

— Это вы отправили ее в путешествие через червоточину? — нахмурилась флаг-адмирал.

— Нет. Мы не знаем, кто именно. Но сделано это было из недоступных нам Сфер Творения, высших Сфер, причем кем-то очень могущественным. На месте провала Тиналины в червоточину было оставлено послание для нас в виде, недоступном никому уровнем ниже. Даже Сэфес и Безумные Барды ничего не обнаружили бы.

Рассказанное Воспитателем изумило Дарли до зубной боли. Лину отправил в червоточину кто-то из настолько высоких Сфер Творения, что даже для Эрсай они недоступны? А не врет ли этот тип? Для них же врать, как дышать, никогда не знаешь, когда они говорят правду. Так, по крайней мере, отзывались о Воспитателях все, кто с ними хоть раз сталкивался. Очень неприятные и очень жестокие сущности.