– Выходит, что он стал одержимым?

– Выходит, – буркнул я и предложил: – Сударыни, давайте-ка мы все вместе отправимся в особняк барона Люпена. И по пути придумаем правдоподобную историю, которая объяснила бы, как я и маркиза Меццо сумели покинуть башню.

– Можно рассказать правду, – неожиданно предложила Вероника, грациозно поцокав возле меня. – Мы с Виктором хотели встретиться, но тут я увидела, как одержимые выломали решётку и пролезли в башню. Ну и я полезла за ними, дабы предупредить Виктора. А потом я нас всех троих перенесла порталом прочь с острова.

– Хорошая «правда», – заметил я, почесав лоб.

– Но Виктора накажут, если узнают, что он по ночам встречался с кем-то. Пусть даже говорил через окно, – вставила свои пять крон маркиза, которая хмурилась, явно видя нестыковки в этой истории. Однако она великодушно предпочла не тыкать меня в них носом.

– Да и шут с ними, сударыня, – отмахнулся я, шлёпая босой ногой по тротуару. – У меня нет никакого желания возвращаться в академию. Да и сдаётся мне, что её, как минимум на неделю, закроют. Орден паладинов будет изучать детали этого странного прорыва.

– Да, наверное, закроют, – задумалась Меццо, чьё аристократично-бледное лицо в городском тумане казалось несколько потусторонним. – Прорыв действительно странный. Ведь судя по количеству бесов, он был довольно сильным, но антенны не уловили накопившуюся энергию прорыва. Да и сами бесы оказались очень умными, не чета прежним.

– Вот-вот, – поддакнул я, прокручивая в голове всё то, что произошло.

В первую очередь меня интересовали свидетели, которые могли бы заложить меня паладинам. Среди оных наибольшую опасность представляли сторожи. Но вряд ли эти пьянчужки смогут с уверенностью описать мою внешность. Тогда остаётся лишь сам ректор. Если паладины его поймают и заглянут в сознание да увидят воспоминания… В этом случае мне несдобровать. Но паниковать пока не стоит. Ректора же надо ещё поймать, а потом проникнуть в полное бесов сознание. Да и не факт, что в его разбитом сознании остались хоть какие-то адекватные воспоминания.

Придя к таким выводам, я вздохнул с явным облегчением, а потом меня и вовсе обуяла жажда половить рыбку в мутной водичке. Перед моим мысленным взором возникла та запертая дверь в подземелье. Что же за ней прятал ректор? Ох, как же любопытно! Да и вообще… сейчас, когда в подземелье нет одержимых, можно, особо не рискуя, поискать что-нибудь интересное.

Между тем мы добрались до особняка. И я сразу же обратил внимание на то, что три окна первого этажа сияли мягким жёлтым светом.

– Кто-то ещё не спит, – заметила Вероника, взошла по ступеням и постучала молоточком по двери.

– Ага, – проронил я, услышав в холле звук энергичных шагов. – В сторону! Это не дворецкий!

Мы шустро рассыпались по парадным ступеням, уходя с возможной траектории атаки. А через миг дверь отворилась, явив нам хмурого барона Люпена с густыми тенями под глазами.

– Ваша милость, – удивился я.

– А ты кого рассчитывал увидеть, Виктор? Господа Бога? – заломил бровь химеролог, а затем увидел маркизу и с возникшей на губах приветливой улыбкой ласково проговорил: – Премного рад вас снова видеть, сударыня. Простите за грубость, но мне бы хотелось сразу уяснить… Вы с дружеским визитом или что-то стряслось?

– Второй вариант, сударь Люпен, – тяжело вздохнула девушка и попыталась застегнуть пиджак, но на месте всех пуговиц топорщились лишь порванные нитки.

– Что ж, я всё равно рад вас видеть. Прошу, – барон посторонился, пропуская нас внутрь.

– Вы где так долго были? – шепнул я, проходя мимо химеролога.

– Неужели ты беспокоился обо мне? Или вы все вместе уже решали, как будете делить наследство? – с усмешкой прошептал в ответ Люпен, закрыл дверь и обратился к девушкам: – Сударыни, соблаговолите проследовать в гостиную. Там уже пьёт чай мой добрый друг господин Каралис, а вместе с ним Эдуард и Марк. Мы же с Виктором немного задержимся.

– Мы вас ждём, сударь Люпен, – улыбнулась ему маркиза и вместе с Вероникой скрылась с глаз долой.

– Кто первый? – вопросительно глянул я на химеролога.

– Молодым нужно давать дорогу, так что рассказывай.

– Гм-м-м, – вздохнул я, собираясь с мыслями. – В общем, слушайте… Но дабы понять то, что произошло сегодня надо вернуться на несколько дней назад, когда я с Эдом кое-куда провалился.

– С Эдом? – выпучил глаза барон, прекрасно зная нашу с магом тьмы нелюбовь друг к другу. – Кажется, меня ждёт удивительная история.

– Верно, – ухмыльнулся я и поведал Люпену о том, как мы с Эдом шастали по ферме одержимых, пока на поверхности нас морально поддерживала Вероника.

– Любопытно-о-о, – протянул химеролог, задумчиво нахмурив брови. Кажется, он уже рассматривал мою историю с научной точки зрения. Однако не забыл пожурить меня: – Тебе должно быть стыдно за то, что ты утаил от меня такие сведения. Я ведь вырастил тебя…

–… Мне стыдно, ей-богу, стыдно. Но меня оправдывает то, что я даже помыслить не мог, что сам расскажу вам об этом. Да и Вероника с Эдом поклялись держать язык за зубами.