– Все хорошо. Я была у Трэвиса на тренировке, а сейчас иду к себе, – я оперлась на дверную ручку.

– Ужин будет готов через сорок минут, поторопись, – сказала мама, не отрывая глаз от журнала.

– А почему ты сегодня не с Виктором?

– У него возникли срочные дела.

Мне стало горько. Как изменилась наша жизнь! Теперь мама приходит домой, только если Виктор занят.

Я поднялась в комнату, быстро сбросила с себя грязную одежду и поспешила в ванную. Горячая вода скользила по коже, помогая прогнать плохое настроение. Оно слишком задержалось – мне его компания ни к чему.

Переодевшись в надушенную пижаму, я спустилась вниз и присоединилась к маме на диване.

– Ты что-то смотришь? – я указала пультом на телевизор.

– Нет, можешь переключить.

Странная тишина нервировала, нужно было о чем-то поговорить. Я щелкала каналы и подбирала слова. Но в голову, как назло, ничего не приходило. Тогда я оставила в покое пульт, положила голову на подлокотник и выпрямила ноги.

– Как дела на работе?

– О, хорошо. Вчера наняли нового стажера, это его первая работа.

– Почему ты не сказала, что фирма искала сотрудников? Я бы сразу отправила свое резюме, думаю, меня бы взяли, – с сожалением пробормотала я.

– Зачем тебе работа? – мама недовольно перевернула страницу журнала.

– Причин несколько: я хочу вносить вклад в наш семейный бюджет, заняться делом и… обрести независимость, – перечислила я, накручивая на палец мокрую прядь волос.

– Глупости! Благодаря Виктору я прекрасно справляюсь с расходами, а тебе нужно думать об учебе. – Она улыбнулась и добавила: – В любом случае твое резюме даже не прочитали бы.

– Почему?

– Они не принимают в штат членов семей сотрудников, хотят таким образом избежать фаворитизма.

– Я все равно собираюсь устроиться куда-нибудь, так что…

Мама спустила очки на кончик носа и перебила меня:

– Даже не думай. Работа помешает учебе. Ты не можешь все испортить. Я столько усилий приложила, чтобы ты поступила в университет, поэтому мой ответ – нет!

Она, как обычно, самоутверждалась.

– Не понимаю, в чем проблема. Многие студенты совмещают учебу с работой, и я тоже справлюсь.

– Меня не волнуют другие: ты будешь делать так, как я скажу, – мама сделала акцент на последних двух словах.

– Мама, мне почти двадцать, а ты обращаешься со мной как с ребенком. Я устроюсь на работу – и точка! – огрызнулась я и скрестила руки на груди, показывая, что возражения не принимаются. Мне хватило на сегодня чужого контроля.

Мама сжала губы и злобно на меня посмотрела. Видно было, что она вот-вот взорвется.

Но я не испугалась. Не в этот раз. Сейчас я была готова встретить ее гнев и в ответ тоже выпустить пар.

Мама, наверное, почувствовала мой настрой, потому что тяжело вздохнула и сказала:

– Ладно. Как хочешь.

– Правда? – мне не верилось, что я это слышу.

– Да. Ты уже взрослая: если считаешь, что справишься, то не вижу причин для запрета.

Вот это да! Может, я попала в параллельное измерение? Иначе как объяснить, что она так легко сдалась?

– Спасибо, – пробормотала я.

– Не за что, – мама вернулась к чтению журнала.

Еще несколько секунд я ошеломленно на нее смотрела, а потом отвернулась к телевизору и снова попыталась отвлечься.

Но не вышло. Слова Томаса, которые так ранили меня, снова зазвенели в голове. Я вспомнила, с какой злобой он их произнес, как презрительно скривилось при этом его лицо. Больно и обидно сознавать: для него я всего лишь орудие мести. Весь этот фарс с желанием быть моим другом нужен Томасу лишь для того, чтобы досадить Трэвису. Он все спланировал, знал, что Трэвис скоро выйдет и непременно увидит нас вместе. А я, дура, повелась, когда он вдруг попросил меня остаться. Если бы я ему правда нравилась, он бы так не поступил…

– Ты в порядке? – вопрос мамы вернул меня в реальность.

– Да, – мой ответ прозвучал бесстрастно.

– Уверена? Ты сидишь и смотришь в одну точку, – мама склонилась ко мне и заглянула в глаза.

– Мам, все хорошо, правда. Ужин скоро будет готов? Я хочу есть.

К счастью, на кухне как раз прозвенел таймер духовки.

– А вот и он, – мама вскочила с дивана.

За ужином снова повисла тишина, прерывал ее лишь стук столовых приборов о тарелки. Время от времени я ловила на себе мамин пытливый взгляд.