На примере марксизма хорошо видно, как «логическая неизбежность» гибели старого мира, ставшая основой утопических идеологий, превращает «всеочищающую» революцию из угрожающего кризиса в уникальный шанс на спасение. Такие тоталитарные лидеры как Ленин, Сталин, Гитлер и Мао могут быть обозначены как «светские пророки» не потому, что они ссылались на свои видения светлого будущего, но потому, что их многочисленные союзники искренне полагали: вождям открыто нечто, простому взгляду неподвластное.

Можно обеспокоиться, почему иные предсказания не сбываются, но мы зададимся более интересным вопросом: почему они сбываются? Но сначала выделим основные типы предсказателей — людей, обладающих способностью делать предвидения, в т. ч. социально-политические.

Футурологи — люди, предсказывающие будущее на основе логически обоснованного метода. Можно даже сказать, что за них предсказывает ими же созданная некая рациональная система анализа данных, пусть даже такая примитивная, как линейная экстраполяция существующих тенденций.

Ясновидцы — индивиды, которые, наоборот, прорицают «из себя» и не владеют никакой методикой, кроме искусства впадать в транс. Они действуют на основе своей обостренной интуиции либо обладают некими особыми талантами к дальновидению (проскопии). Главная забота для них — облечь свои туманные видения или предчувствия в ряд понятных образов или достаточно ясных текстов.

Пророки — те, кто целенаправленно используют свои предвидения как важнейший аргумент для подкрепления своей идеологической или вероучительской деятельности. Ясное дело, главный акцент пророки делают на предсказаниях грандиозных социально-политических перемен и потрясений, иллюстрируя ими свои призывы к моральному перерождению человечества. В строгом понимании слова пророк — это всегда подвижник, проповедник.

В этом отношении безальтернативные слова Кассандры, что «настанет день и погибнет великая Троя», «честнее», чем угрозы морализаторов-проповедников, сулящих падение погрязшим в грехах царствам, ибо гибель рано или поздно пришла ко всем. Какому бы покаянию и благочестию ни предавались народы, будущие жертвы нацизма, после ознакомления с катренами Нострадамуса, это вряд ли повлияло бы на воцарение в Германии в XX в. зловещего «Гистера». Впрочем, сам факт того, что пророчества Нострадамуса успешно прилагались к различным эпохам, говорит о том, что лангедокский провидец составил отменный набор универсальных сценариев на все случаи исторических драм.

Хотя его провидческий «прикол» — завещать положить в гроб медную табличку с датой грядущего перезахоронения — дорогого стоит!

Впрочем, в реальном измерении Мишель Нострадамус — лицо исторически уважаемое: врач, который фактически остановил эпидемию чумы во Франции, чем заслужил немалую известность. А потом, как это обычно бывает с выдающимися людьми, заслужил зависть сограждан, нападки и обвинения в шарлатанстве.

По-человечески понятно, что Нострадамус, как потом и академик Сахаров, вдруг почувствовал тягу к посланиям человечеству. Свои пророчества он начал писать в 1550 г., уже испытав немало несчастий. Книгу пророчеств издал через пять лет и наметил конец света на 3797 г. Странный автор, он использовал в своих стихах латинские, португальские, еврейские слова, «перепутывал» последовательность катренов, что позволило последователям вволю поупражняться в толкованиях(если до нас дошли действительно его стихи… ведь существуют они исключительно в списках XIX в.).

Важно то, что индустрия «пророчества Нострадамуса» была запущена уже в XVI в. Известная интриганка Катерина Медичи заказала тогда врачу-подвижнику гороскопы ее мужа Генриха II и детей — этот факт бесспорен — все сбылось.

МишельНостраДамус

Пророчества и модернизация всегда шли рука об руку, а когда пророчества становятся частью политического проекта, они всегда сбываются. Вот что стоило бы вынести из этой истории!

Что уже сбылось? За исключением поэтических пророчеств «Твою (царя) погибель, смерть детей с жестокой радостью увижу» Пушкина и «Настанет год, России черный год, когда царей корона упадет» Лермонтова, это были: предсказания Герцена о том, что безудержное увлечение правящих классов Европы национализмом приведет к «семи- и тридцатилетним войнам», что в тогдашнем «цивилизованном мире» воспринималось как дикость; теперь широко известное пророчество Достоевского, что установление социализма будет стоить «сто миллионов голов»; предположение Ницше, что политика будущего будет «антиполитичной» и реализуется «артистически-цезаристскими» деятелями как некое театрально-литургическое действо (здесь был предугадан или наколдован фашизм с его оперным восприятием власти); потрясающе предсказание Плеханова о том, что победа группы Ленина в РСДРП завершится установлением в стране беспощадной и тотальной «перуанской» (т. е. инкской) диктатуры. Но это скорее политическое предвидение…

Точно так же, как «пророчество» Троцкого, сделанное в конце 1920-х гг., о неизбежном превращении большевистской номенклатуры в буржуазно-монополистическую элиту и отказе постсталинского руководства от социализма. Кстати, обвинение в неминуемом социальном перерождении было дежурным в арсенале левых течений в ВКП(б).

Говоря о прорицаниях, действительно сделанных гениями, надо выделить пророчество Малевича в «Черном квадрате» — о торжестве в XX в. «конструктивистских» форм в содержании с чудовищным содержанием. Оно как бы вторит пророческим словам Блока: «Двадцатый век, все ниже, ниже тень Люциферова крыла».