— Не положено! — утверждается наконец в решении чиновник. — В академии принята учебная форма строго определенных расцветок!

Так, пора идти на помощь. Аккуратно прохожу вперед и оказываюсь перед деканом. В очень опасной близости от его шеи.

Декан всем нутром чует смертельную опасность, бледнеет, но не отступает перед каким-то подростком.

— Мои сестры княжны Жанна и Хелена по таинству своего происхождения будут везде сопровождены группой боевых фрейлин, — с холодной улыбочкой сообщаю я. — В целях личной безопасности и для соблюдения статуса. Это — обычная практика для заведений подобного рода.

По толпе проносятся тихие ахи и охи, на близняшках скрещиваются сотни жгучих взглядов. Таинство происхождения! Под этим немудреным термином вообще-то принято скрывать бастардов правящих домов!

До декана доходит, что с такими заявлениями не шутят. Еще раз бросает затравленный взгляд на жетон Мишель, на Веру. Бывшая фрейлина стоит с бледным, но решительным лицом. Толстяк явно вспоминает, что она служила раньше при младоимператорском дворе, представляет, от кого она могла нагулять дочек, и ему становится дурно.

— Или вы и с Великих княжон требуете избавиться от сопровождения? — интересуюсь я. — Если верить светской хронике, у них в Московской академии целая свита.

Декан не готов что-то требовать от Великих княжон. Единственное, что он хочет — это оказаться в другом месте, и чтоб отвечали другие.

— А цвет брони мы завтра приведем в соответствие с традициями академии, — добиваю я толстяка. — Сегодня же это не обязательное условие? Я смотрю, все пришли в клановых цветах — и очень мило выглядят!

— Но если они не пройдут испытание!.. — хрипит грозно декан и отступает.

Я бы на его месте отошел подальше. Особенно когда к шару прикоснутся близняшки. Но и от фрейлин лучше набрать дистанцию. Кто его знает, как поведет себя магическое ядро, которое внутри них.

Но фрейлины пропускают вперед княжон Меньшиковых. Тоже верно, девочки — носительницы классической магии, от них неприятностей можно не ожидать.

Взынь-тресь! Шар ослепительно сияет. Экзаменующий маг подпрыгивает от неожиданности. Потом приходит в себя и торжественно поздравляет княжну Лизетту с наивысшим уровнем данного набора.

Взынь — тресь!!! Мариэтта скромно принимает положенные ей поздравления. Теперь она — лучшая.

Студенты гудят и переглядываются. Уровень юных княжон их впечатлил. И я с удовольствием отмечаю кое-где растерянные взгляды. Замышлять пакости беззащитным подготовишкам — это здорово, это весело, но когда у них такой уровень — поневоле призадумаешься, кто именно и над кем будет шутить.

Взынь-бзынь. Это отметилась Риманте. Выслушала дежурное поздравление, целомудренно поправила юбочку и отступила к княжнам Меньшиковым.

Марика. Уверенно кладет руку на шар… и тот рассыпается. Блин масляный. Она что, Когти применила?! Так вроде нет…

Экзаменующий маг суетливо заменяет Магический шар на более мощный, и я успокаиваюсь. Прибор всего лишь перегорел. В труху.

Взыннь! Ослепленный маг моргает, пытается разглядеть в шаре проявившийся знак Школы.

— Школа Бытовой магии! — неверяще произносит он. — Уровень Младшего ученика…

Я прекрасно понимаю причину его растерянности. Уровня Младшего ученика достигают к третьему курсу. В лучшем случае. А бывает, что и выпускаются с ним.

Он настолько теряется, что даже забывает поздравить девушку с поступлением. Но зато заранее отступает от шара, когда подходит следующая фрейлина. И шар закономерно вспыхивает, как ненормальный. А я всегда знал, что Лика посильнее своей капитанши. Вика, впрочем, тоже. Марика — она другим берет. Уверенностью в себе и железной целеустремленностью.

А под рукой Жанны шар не взрывается, как я опасался. Он просто светится всеми символами Школ.

— Универсал! — проносится по толпе. — Она — универсал!

Вот теперь доходит и до экзаменующего мага. Универсалы — исключительно особенность правящих домов Европы. Но и там данный дар встречается крайне редко.

Так что когда шар вторично сияет всеми знаками, маг неожиданно сгибается в глубоком поклоне. Ну… сообразительный стервец, спасся. Так-то я планировал придавить его где-нибудь в уголке, чтоб знал, на кого крыситься, но теперь пусть живет, обучаемый.

А я прохожу испытание последним, и прохожу ожидаемо буднично. Я же не фрейлины, умею соразмерять силу.