Миха нажал кнопку, чтобы разбудить мирно спавший телефон, было собрался смахнуть с экрана висевшее там, а потому мешавшее добраться до сохраненок сообщение — как видно, то самое, которое свалилось после звонка, на который пока так и не нашлось времени ответить…

??????????????????????????Собрался, да так и завис с занесенным пальцем, потому что было оно от Левши. И сразу стало ясно, что все остальное, тщательно собранное Михой ранее, все другие свидетельства и доказательства просто ни к чему. Потому что в послании не дозвонившегося до Михи Левши была настоящая бомба.

Собственно, сам он так все для Михи и определил в письме, которым сопроводил видео, все-таки добытое НикНикычем. Судя по всему, его изрядно при этом колотило на эмоциях, потому что опечаток было столько, что Миха с трудом продрался через дальнейшее, полное мата: «Я в таком ахуе, что просто пздц. Вот же ебунина блжд!»

Забыв, как дышать, Миха ткнул в пересланное Левшой видео и вскоре уже знал все… Вот вообще все, что только и можно было знать про ту аварию, сломавшую жизнь и карьеру Ильзе Эргле.

— Это что? — недоверчиво спросил Княжич, когда Миха повернул к нему экран своего мобильника и еще раз запустил полученное видео.

— Ёп… — выдохнул Гринч и сунулся ближе.

Княжич оттолкнул его, попытался забрать у Михи смартфон, но тот, понятно, не дал. Зато с охотой объяснил:

— Это запись с камеры, установленной в твоем, Владлен, суперкаре. Не знал о ней? Мало кто знает. А оказалось, что в машинах такого класса, как правило, предустановлена система, которая, в том случае, если случается нештатная ситуация: сильный удар, например, или попытка завести машину без ключ-карты, — не только сразу начинает передачу технических данных на сервер страховой компании, но и пишет в облако и дублирует на карту памяти то, что происходит внутри салона.

— Эт-то зачем? — лицо у Княжича сделалось землисто-бледным.

— На случай угона, например. Чтобы после точно найти преступника. Ну вот тут он тоже… нашелся. Прости, Княжич, но факты таковы. И с ними не поспоришь.

— Миш… — позвала Ильза.

Она так и стояла у заднего колеса Ямахи и смотрела в землю. Миха извернулся и, лишая зрелища Княжича и Гринча, повернул телефон экраном к ней.

— Нет! — Ильза неожиданно отшатнулась, прикрывая ладонями лицо. — Пожалуйста. Я не хочу видеть этот кошмар. Он мне и так снится…

— Тебе, любовь моя, снится то, что тебе вбили в голову. Осознанно вбили, показав левые фотки, взятые из интернета, рассказав сказки о том, что ты убийца и преступница, обвинив в угоне, которого не было, и в аварии, которую ты не совершала. Ильза! За рулем была не ты!

— Как… не я?

Теперь Ильза смотрела с непониманием, с такой болезненно острой растерянностью, что ее стало бесконечно жаль. Миха сунул телефон в карман, торопливо поставил «Ямаху» на подножку, слез с нее и обнял Ильзу, одной рукой обхватив за талию, а другой прижав ее голову к своему плечу.

— Не ты. За рулем сидел Антон Корнеев. До того, еще в клубе, он скормил тебе вместо обещанной легкой дури сильное снотворное. Потом, когда ты начала отрубаться, он же посадил тебя в машину на пассажирское сиденье, и довез до той самой остановки… Не знаю, что за план у него в отношении тебя был на самом деле, но он тоже был в подпитии и просто не справился с управлением. Ну а потом воспользовался ситуацией.

Понятно, что доказать только что сказанное Миха не мог — анализ, который и позволил установить наличие снотворного в крови Ильзы, доказывал лишь то, что оно было, но никак не мог указать на лицо, препарат Ильзе и скормившее. Но сомнений в том, что все так и происходило, у Михи не было ну вот совсем. Зато остальное запечатлела камера внутри суперкара, про которую как раз и говорил тогда у Левши НикНикыч. Он знал, что их устанавливают, но, понятно, не был уверен, что, во-первых, ее не убрали после того, как машина перешла в собственность к Владлену Корнееву, а во-вторых, что она в рабочем состоянии.

Но как-то добытая им, а после присланная Левше на телефон запись доказывала: нет, не убрали, и да, камера исправно пашет. Видео-то, отснятое ею, было отличного качества. Да еще и со звуком. И на этом самом видео каждый мог увидеть, как Антон Корнеев, сидя за рулем отцовской машины, сначала на полной скорости врезается в остановку — причем так, что удар пришелся на ту сторону, где сидела его пьяная, не пристегнутая, да еще и находящаяся под воздействием снотворного пассажирка; после сидит, нервно грызет ногти, размышляет и… торопливо перетаскивает бесчувственную Ильзу на место водителя, а после уходит!

— Ты никого не сбивала. Там людей-то и не было-то. Мне ребята со Скорой это точно сказали. Я не могу понять только одного: зачем Антон все это устроил. Зачем, Ильза? Откуда эта дикая ненависть? Откуда желание сломать тебе жизнь, издеваться?..

— Эта наркоша… — начал было Княжич, но Миха не дал ему продолжить.

— Я видел анализ ее крови, сделанный тогда, сразу после аварии, когда ее в больницу увезли. И видел другой — позднее, когда сам делал ей операцию… Ну, когда ты мне позвонил и попросил прооперировать твоего сына. Той девушкой, про которую ты ничего не знал, была Ильза. И свидетели аварии тогда хором говорили медикам и ментам, что спровоцировал ее твой сын! Только ментов ты опять заткнул, а о врачах не подумал. Но я сейчас не про это, а про то, что оба раза в крови Ильзы не было маркеров, которые бы хоть как-то указывали на то, что она употребляет наркотики. А ведь следы употребления даже легкой наркоты типа марихуаны держатся по месяцу и более.