Нужно было подождать.

Через десять минут копна меха, источающая запах огромной псины, зашевелилась. Несколько раз слабо лягнув воздух массивными лапищами, тибетское чудовище лениво и неуклюже улеглось на пузо, медленно мотая головой размером с севшую на корточки Эну. Пангао фыркнул, засопел и захрюкал, тыча меня лапой в ногу, но не сводя глаз с чудовищной псины.

— Ты что, удивлен, что он может сидеть? — недовольно спросил я, — Кстати, он понимает японский?

Панда сделала вид, что понятия не имеет. Даже лапами развёл.

Это как?

Лежащий на животе пёс, чья голова представляла из себя совершенно невыразительный ком меха, возможно смотрел на нас. Возможно дремал. Понять было невозможно.

Я обратился к нему на всех земных языках, что знал.

Пёс не прореагировал.

— Плохо, — констатировал я, обращаясь к Пангао, — Мне нужно его коснуться, чтобы проверить, как его организм ведет себя, когда хозяин в сознании. Если бы не это, то я бы просто выгнал его на улицу…

Китайский медведь грустно хрюкнул, а вот из глубин огромного пса внезапно раздалось глухое ворчание. Этот звук моментально отвлёк Пангао от его мыслей, вынудив вперевалку пойти к своему звероподобному знакомому. В следующие пять минут я был свидетелем того, как общаются панда и мастифф. Ворчание, урчание, похрюкивание… это кончилось тем, что собака с некоторым трудом взгромоздилась на свои колонноподобные ноги, а потом медленно и неуверенно подошла ко мне. Его массивная голова была на уровне моей грудной клетки.

Я стоял в ожидании. Когда мастифф замер, показал ему пустую ладонь, а затем спросил:

— Можно?

Он ткнулся мне носом в руку.

Хорошо.

Пара минут проверки, наблюдение за постепенно оживающим источником, отсчет пульса, давления, рефлексов. Отлично.

— Поздравляю, ты здоров. А теперь выметайтесь отсюда, оба.

…уходить звери не захотели. А я не захотел драться с двумя нахалами, суммарно превышающими мой вес один к семи.

Правда, ключевое слово было: «уходить».

— Теперь этот кусок меха — твой должник, — объявил я зевающему Жирному, стоящему возле пригнанного им фургона, — не знаю как, но он с тобой расплатится. Эта панда полна сюрпризов.

Сидящий перед нами на заднице Пангао торопливо грыз стебель бамбука, но против моих слов явно ничего не имел.

— Да ладно, Кирью-сан, я, как бы, обойдусь… — неожиданно застеснялся бывший сумоист, косясь на раскачивающийся фургон, в котором устраивался мастифф.

— Не советую. Он иногда может оказаться очень полезным. К тому же, Жирный, медведь старый знакомец Горо Кирью. Приятель, можно сказать.

— Оо!! А второй…?

— Про него лучше сразу забудь. Никто никакой собаки не видел.

— Хорошо, Кирью-сан. Вы с нами?

— Нет, Пангао будет показывать куда ехать, ему нужно сесть с тобой.

— Ох…

Получить в должники необычных зверей заманчиво, конечно, но сопряжено с рисками получить и их врагов, одновременно владеющих и огнестрельным оружием, и техниками. Осторожность не помешает. В любом случае, я расскажу об этом Хаттори. Может быть, бывший детектив расскажет больше о чудо-панде.

Мои мысли смешал телефонный звонок, после которого эти раздумья пришлось отбросить… как и любые другие.

Ситуация диктовала действовать немедленно.

Сквозь прозрачные стекла аэропорта, через которых было видно взлетную полосу, на нас смотрела ночь и огни набирающегося высоту аэролайнера, уносящего Эну и Такао в Чили. Мы с Маной стояли, провожая борт, а неподалеку от нас тихо и шепотом парочка престарелых японцев обсуждали, как изменились времена с их молодости, когда молодежь себе могла позволить максимум съездить в соседний город. Огава, курящий в застекленной курилке, делал вид, что он совсем посторонний и никого тут не знает.

— Ты могла бы улететь с ними, — говорю я жене.

— Если они попадут в опасность, то вряд ли им причинят серьезный вред, — очень тихо отвечает мне девушка, стоящая со мной под руку, — Но, если я попробую их защитить, мы перестанем быть семьей.

Справедливо. Мана не умеет сдерживаться и притворяться нормальной тогда, когда ей надо действовать.

— Тогда попробуем сделать кое-что полезное здесь, — коротко киваю я, — Поехали.

Все началось несколько часов назад. На окраине нашего района был пресечен групповой конфликт с использованием оружия, в ходе которого все участники перестрелки были арестованы. Они принадлежали к двум разным конкурирующим бандам, нанятым иностранцами, а сцепились по прямому приказу заказчиков, обнаружив, что преследуют одну и ту же цель. Меня. Точнее, мою семью. Вместо того, чтобы «поделить» цели, они схватились за ножи и пистолеты.