Я пожираю его, как будто это моя последняя еда, облизывая его тугой ободок и скребу зубами по чувствительной плоти. Его дырочка трепещет от моего языка, мой собственный член чувствует себя обделенным вниманием, но я не могу сосредоточиться на этом, пока Киан разваливается на мне. Я обхватываю рукой его член, размазывая по нему его сперму, чтобы он легче скользил.

— Трент, Тр-трент. Пожалуйста. Мне нужно больше. Ты мне нужен.
– Киан обрывает фразу с громким стоном, когда я обхватываю рукой головку его члена, как я уже видел во многих видео.

Я отстраняю свое лицо от его дырочки на достаточное время, чтобы сказать ему:

— Мне нужно, чтобы ты кончил, Веснушка. Мне нужно, чтобы ты кончил на мою руку и сел на мое гребаное лицо, пока ты это делаешь.
– Слова вылетают прежде, чем я их обрабатываю, а когда я их обрабатываю, то понимаю, что нуждаюсь в нем на своем лице больше, чем когда-либо в чем-либо.

Я меняю наши позиции, так что я ложусь на спину, а он нависает надо мной, держа свою задницу достаточно близко, чтобы я мог ее поглотить. Я дергаю его за бедра, чувствуя, как он давит на меня всем своим весом. Я просовываю язык в его дырочку, ослабляя его с каждым толчком. Мой нос уперся в его складку, и единственное, что я могу видеть со своего места, - это его кудри, подпрыгивающие при каждом движении.

— Блядь, Трент. О-о-о-о, черт. Мммм...- Его стоны звучат громко, отражаясь от стен, когда он сильнее прижимается к моему лицу, а его член пульсирует в моей руке, выплескивая сперму на мою руку и на живот. Я медленно заканчиваю дрочить ему, стараясь выжать из него все до капли, прежде чем отпустить. Его тело подергивается на моем от перевозбуждения.

Я нежно лижу ему каждую щеку, пока он переводит дыхание и спускает кайф. Он обвис и скатился с меня, с ошеломленным выражением лица уставившись на попкорновый потолок моей гостевой комнаты.

— Ну что, я так понимаю, это было хорошо?
– поддразниваю я, слыша, как он глубоко вдыхает в свою грудь.

Он издал полузадушенный смешок. Перевернувшись, он прижимается головой к моей шее.

— Дай мне несколько минут, и я буду готов позаботиться о тебе. Мне просто нужен перерыв.

Я целую его в макушку, чувствуя удовлетворение, которое испытываю только рядом с Кианом.

— Хорошо, Ки. Как скажешь.

Его дыхание выравнивается, и вскоре я слышу легкое похрапывание, которое, как он клянется, он не делает, и я закрываю глаза. Жду, когда сны совпадут с моей реальностью.

ГЛАВА 59

ТРЕНТ

16 лет

— Безопасно,- последнее, что он говорит, а затем я беспомощно наблюдаю, как его глаза закатываются на затылок.

— Нет.Нет. Нет. Черт! Что мне делать?
– Я быстро оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что его отец не собирается закончить начатое. Темнота ночи сгущается, и мой пульс в панике стучит в шее, а кровь шумит в ушах, мешая думать.

Я направлялся к нему домой, потому что Дон пронюхал, что мы вместе, и сказал, что если я не выйду к закату, то могу больше не беспокоиться о том, что увижу дневной свет. Я пронесся по дому, собирая свои скудные пожитки. Я смотрел на маму, сидящую на диване, и в ее глазах было столько ненависти ко мне, что я не мог ничего ей сказать. Больше нечего было сказать, она сделала свой выбор. А я сделал свой.

Но когда я припарковался у дороги, чтобы подождать, пока Киан напишет мне ответ, я не ожидал, что он вылетит на тротуар, как летучая мышь из ада. Его лицо в крови, на боку образовалась шишка, ушиб начал опухать и кровоточить.

Черт, что же мне делать? У меня нет денег, чтобы отвезти его в больницу, а даже если бы и были, я не могу его туда отвезти, потому что они позвонят его родителям. Его родителям, которые сделали это, злобному человеку, который умеет вымещать свою агрессию только на тех, кто меньше его. Я бы хотел, чтобы у него был кто-то своего размера, к кому он мог бы придраться, кто-то, кто надрал бы ему задницу и ушел, смеясь.

Киан весит не намного больше меня, и это мучение - пытаться закрепить весь вес тела парня в моем захвате, чтобы я мог помочь ему подняться. Если бы мне удалось дотащить его до машины, я бы мог думать лучше. Я мог бы придумать, как ему помочь.

Но я не могу пойти за машиной, потому что я не оставлю его здесь. Я отказываюсь его бросать.

Мы идем по тротуару, я крепко обхватываю его тело и бесцеремонно волоку его по тротуару. Возможно, у него есть несколько царапин от бетона, но это лучшее, что я могу сделать в данных обстоятельствах.

Наконец я дотаскиваю его до своей машины и укладываю на сиденье, чтобы он мог отдохнуть. Он дышит, и его пульс бьется под моими пальцами. Стук совпадает с ударами моего собственного сердца, испытывающего физическую нагрузку. Я вытираю пот со лба и убеждаюсь, что он в безопасности, прежде чем закрыть дверь.

Я откидываю голову назад, ощущая прилив прохладного воздуха и не желая кричать о своем разочаровании. Разочарование за него, за меня, за нас. Нам выпадают одна дерьмовая карта за другой, но я молча обещаю ему, пока обхожу машину, что ему никогда не придется бороться в одиночку. Его максимумы будут моими максимумами, а его минимумы - моими минимумами, которые я помогу ему пережить.