— У меня есть… контакты среди парамедиков, — сказал журналист. — Один из них узнал вас и позвонил мне. Мы перехватили машину скорой на пути в больницу и привезли вас сюда.

— Зачем? — Альберт не понимал. — Почему не в больницу?

Саян и Дмитрий обменялись взглядами.

— Потому что в больнице вы бы не выжили, — наконец сказал Саян. — Ваши травмы… они за пределами возможностей стандартной медицины. Разрыв аорты, тяжелая контузия миокарда, внутреннее кровотечение…

— Сколько времени… прошло? — спросил Альберт, чувствуя, как новая волна слабости накатывает на него.

— Почти сутки, — ответил Саян. — Мы едва стабилизировали вас. Обычные методы не помогали. Ваше сердце… оно сильно повреждено, Альберт. Слишком сильно.

Альберт прикрыл глаза, осознавая ситуацию. Как врач, он понимал, что с такими травмами шансы на выживание минимальны. Даже в Центральной Клинике с их оборудованием последнего поколения его бы скорее всего потеряли.

— И что теперь? — спросил он, открывая глаза. — У меня осталось… сколько? Часы? Дни?

— Есть… вариант, — Саян выглядел необычайно серьезным. — Но он экспериментальный. И риск огромен.

— Нанокровь, — Альберт сразу понял, о чем говорит Саян.

— Не только, — биохимик покачал головой. — Нанокровь может регенерировать ткани, но ваши повреждения слишком обширны. Нам нужно что-то более… радикальное.

Он подошел к холодильнику в углу лаборатории и достал небольшой металлический контейнер. Открыв его, он показал Альберту содержимое.

Внутри лежало нечто, похожее на человеческое сердце, но явно искусственное. Часть его была металлической, с тонкими проводками и микросхемами, часть выглядела как органическая ткань, только странного серебристо-красного цвета.

— Что это? — прошептал Альберт, хотя уже догадывался.

— Двойное сердце, — ответил Саян. — Гибридный орган, частично механический, частично биологический, усиленный нанотехнологиями. Экспериментальный прототип, над которым я работал в проекте «Феникс».

— Вы хотите… пересадить мне это?

— Не пересадить, — покачал головой Саян. — Интегрировать с вашим собственным сердцем. Наномашины создадут связь между вашим поврежденным органом и этим прототипом, формируя единую систему. Теоретически это должно не только спасти вас, но и… улучшить.

— Улучшить? — Альберт слабо усмехнулся. — Звучит как из фантастического фильма.

— Вся наша работа звучит так, — Саян вернул контейнер на место. — Но выбора у нас нет. Ваше сердце не выдержит больше суток. Обычная трансплантация невозможна — у нас нет донорского органа и необходимого оборудования. Это единственный шанс.

Альберт закрыл глаза, обдумывая ситуацию. Как ученый, он понимал весь риск. Технология не прошла даже базовые испытания на животных, не говоря уже о клинических исследованиях. Шансы на успех были минимальны.

Но как человек, стоящий на пороге смерти, он видел в этом единственную надежду.

— Каковы риски? — спросил он, открывая глаза.

— Огромны, — честно ответил Саян. — Отторжение, тромбозы, сбои в работе наномашин, неконтролируемая репликация… Но альтернатива — смерть. Гарантированная.

— Кто будет оперировать? — этот вопрос был ключевым. Саян был биохимиком, не хирургом.

— Я связался с кем-то, кому доверяю, — ответил Саян. — Она должна прибыть в течение часа.

— Она?

Дверь лаборатории открылась, и на пороге появилась Елена Воронина. Её глаза расширились при виде Альберта, подключенного к аппаратам.

— Боже мой, это правда, — прошептала она, быстро подходя к койке. — Альберт…

— Елена, — он попытался улыбнуться, но вышла лишь слабая гримаса. — Как ты здесь оказалась?

— Доктор Тайгаев связался со мной, — она бросила строгий взгляд на Саяна. — Хотя он не сказал, что ситуация настолько серьезна. — Она взяла Альберта за руку, проверяя пульс. — Что произошло?

— Неважно, — Альберт посмотрел ей в глаза. — Важно то, что сейчас тебе предстоит принять решение. Саян объяснил тебе, что планирует?

— Вкратце, — она кивнула, и ее лицо стало серьезным. — Это безумие, Альберт. Экспериментальная технология, нетестированный прототип… Шансы минимальны.

— Но они есть, — он слабо сжал ее руку. — В отличие от стандартных методов.

Елена колебалась, ее профессиональная этика боролась с желанием спасти коллегу и… друга?

— Я не кардиохирург, — наконец сказала она. — Я невролог.