Шрифт:
— Лана, хватит. Пожалуйста. Я и так места себе не нахожу, не знаю, что делать, а ты…
— А я — стерва такая, не хочу понять и поддержать? Это ты хочешь сказать?
— Да нет же, Лана! Нет!
— Уходи, Руслан, — я кивнула на дверь, — просто уходи и оставь меня в покое. Отныне нас будут связывать только деловые отношения.
— Я не дам тебе развод, — прохрипел он, — даже не рассчитывай.
— Ты не в том положении, чтобы что-то мне давать или не давать. С тобой я не останусь. И ты это прекрасно знаешь. Уходи.
Неизвестно, сколько бы ещё длился этот нелепый разговор, но к нам пожаловал Кирилл.
— Лан, я за документами.…— сказал он и осекся, увидев Руслана, — а ты что тут делаешь?
— К жене пришёл! — рявкнул Рус, окончательно выходя из себя, — а вот какого черта ты к ней притащился? Яйца подкатить решил?
Я видела, как его крыло, но кто виноват?
— Выдыхай, Адашев. Мы, в отличие от тебя, на работе работаем, а не всякой хренью занимаемся, — от столь явного намека муж побагровел, а Кир, как ни в чём не бывало подошел ко мне: — Лан, распечатай мне всё, что есть по Майорову. Он ждёт.
— Сейчас, — я снова обратилась к компьютеру и, с трудом управляя дрожавшим в руках курсором мыши, открыла нужную папку. Потом, уже не глядя добавила, — Рус, ты ещё здесь? Покинь мой кабинет, пожалуйста.
Он зашипел сквозь зубы и ушел, едва не сорвав дверь с петель.
На меня тут же накатило бессилие. Я отправила файлы на печать, а сама уткнулась лицом в ладони. Да что ж так больно-то? Когда полегчает?
В какой-то момент я почувствовала чужое прикосновение к своей спине.
— Лана….
— Документы готовы, забирай и уходи.
— Я просто хотел сказать, что, если вдруг потребуется помощь, ты только позови. Я тут же прилечу.
— Лучше к Ане лети, — я дернула плечом скидывая его руку, — и дверь за собой не забудь закрыть.
— Но….
— Уходи, Кир! Оставьте меня в покое. Вы оба!
Он ещё немного потоптался возле меня, но так ничего больше и не дождавшись, был вынужден уйти.
Не знаю, как мне удалось пережить этот дурацкий день.
Руслан ещё дважды появлялся у меня в кабинете, яро демонстрируя замашки собственника. Кружился, как волк, отгоняя каждого, кто появлялся на горизонте, особенно Кирилла. Между ними прямо искрило, а я малодушно думала, что лучше бы они прибили друг друга, чем мотали нервы мне.
На голом энтузиазме я продержалась большую часть рабочей смены, и всё-таки сбежала на час раньше. Просто в какой-то момент поняла, что больше не могу, и ушла. А когда начал трезвонить телефон, поочередно высвечивая то Руслана, то Кирилла – отключила его без колебаний.
Оставьте меня в покое. Всё. Я просто хочу спокойствия и кнопку, нажав на которую, можно отключить все ненужные чувства.
36.
РУСЛАН
Да вашу ж мать, а? Да что это за херня-то такая? Кто-нибудь может мне объяснить?
Как моя размеренная, счастливая жизнь превратилась вот в это вот?
Я бился, как рыба об лёд, а Лана меня не слышала! Смотрела, окатывая холодом и пренебрежением, не подпускала близко, не откликалась. Будто чужая.
Но это ведь нифига не так! Мы — родные! Душа в душу столько лет.... Неужели за всё это время я не заработал шанса на прощение? Я же не кобель какой-нибудь пропащий, на котором клейма негде ставить. Ошибся, да! Один раз, и то — не по своей воле! Неужели нельзя как-то в положение войти. Понять, что ли… Да просто выслушать хотя бы. Даже этого я, видимо, не заслуживаю!
И тут же внутренний черт, сидевший у меня в голове, ядовито поинтересовался:
— А ты бы понял? Вошёл бы в положение, если бы однажды Лана подошла и сказала, что беременна от твоего брата, например? Потрепал бы её по плечу, обнял, сказал бы: ничего страшного милая, с кем не бывает? Воспитаем его вместе!
Да нихрена бы я такого не сказал! Подыхал бы без неё, но обратно не принял.
Вот и она — такая же….
От бессилия хотелось биться головой об стену.
Я понимал её. Понимал.
Но так хотел обратно. Так хотел всё исправить. Только не знал, как, и вообще — возможно ли это, или я, как одинокий пёс теперь обречён тосковать по ней и выть в одиночестве всю оставшуюся жизнь?
Ещё Юля эта грёбаная названивала! Словно чувствовала,, что я и так на взводе, и ещё больше подливала масла в огонь.
После того, как я проигнорировал, наверное, сотню звонков от неё, она начала написывать:
“Я соскучилась”.
“Когда приедешь?”
“В больнице так грустно.…”