Шрифт:
— Лана! Лана! Боже мой, что с тобой? Говори со мной, Лана! Дышать трудно? Что?
— Дай телефон, — попросила я, протягивая дрожащую руку. — Мне нужна скорая…
Кир сам набрал номер службы спасения и коротко обрисовал ситуацию кому и зачем требуется неотложная медицинская помощь. — Что случилось? Возьми, сама скажи, я не понимаю…
— Алло, это мне скорая нужна…. Болит низ живота сильно… — отвечала я сквозь рыдания. — Беременность, семь недель. Быстрее, пожалуйста…
Кирилл смотрел на меня так, словно его огрели мешком муки.
Он слышал про беременность, но сейчас мне было наплевать на всё и на всех, лишь бы спасли моего ребёнка….
39.
Я сидела в кресле свернувшись калачиком до приезда бригады врачей. Кир отмер, принес мне плед и воды, ходил кругами, не знал, стоит ли спрашивать меня сейчас — вроде бы не до вопросов. Но в карету скорой помощи подорвался со мной, захватил мою сумку с документами и телефоном и слушать возражения не стал. Может, и к лучшему, дойти мне одной было бы нелегко.
Кир с врачами помог мне добраться до машины и оттуда до приемного покоя, где меня тут же отвезли в смотровую. Поставили какую-то капельницу прямо там, и меня стал отпускать спазм.
— Ну как? Легче стало, милая? — спросила меня старенькая медсестра, которая следила за капельницей и снимала её. — Лежи-лежи, куда собралась? Надо полежать минут пять. Потом я тебе укольчик ещё поставлю и пойдешь в палату.
— Укольчик? — уточнила я.
— Да. Успокоительное. Больно ты распереживалась, мамочка будущая. Нельзя тебе так. Поспишь, успокоишься…. И всё будет хорошо.
— Значит, меня тут оставят на ночь?
— Не на ночь, а на десять дней, — ответила она. — На сохранение тебя кладем, это ведь не шутки — ты чуть малого не потеряла.
Я тут же замолкла и снова приложила ладонь к животу.
— Не надо сейчас бояться, с нами не пропадёшь, — хмыкнула она. — Проколем тебя, тонус снизим, и всё будет замечательно. Сама только ответственно относись к своему здоровью — это же здоровье ребёночка. По тебе видно: плохо спишь, плохо ешь. А тебе беречься надо. Кто ж тебя так доводит-то?
Я молчала. Не хотелось ни с кем об этом говорить.
Да есть некоторые… Которые доводят. Как тут уж уберечься? Я старалась, но они не сдаются.
— Ну ладно, не хочешь говорить — не надо. Только беречь себя всё равно нужно.
— Я постараюсь…
— Ладно, давай уколю тебя, и пусть твой муж проводит тебя до палаты.
— Это…. не муж. Коллега.
— А-а-а…. Ну пусть проводит, а то ты еле идешь. Я ему дала бахилы и халат.
После укола она осторожно повела меня в сторону палат. В коридоре меня подхватил Кирилл на руки. Было неловко, но пришлось его обнимать, потому что идти сама я не могла…
— Куда нести? — спросил он так, словно каждый день меня носил вот так.
— Палата шестая.
Но слава богу идти было не столь далеко.
Возле кровати Кир поставил меня на ноги и помог сесть, затем прилечь.
Медсестра укрыла меня одеялом.
— Так, ну легче вашей коллеге уже, — сообщила она Кириллу. — Теперь, пожалуйста, приходите только в часы посещения. На двери отделения есть информация.
— Хорошо, я понял… Можно мне буквально две минуты поговорить с Ланой? Это важно.
— Ладно. Только никаких нервов. Мы и так еле спасли ребёнка.… И скажите её мужу, чтобы прекратил убивать собственное дитя. Лане нельзя нервничать.
— Хорошо, — потемнел Кир. — Я всё передам.
— Жду у двери ровно две минуты, — сказала сестра и вышла за дверь, прикрыв её за собой.
— Лана…. — присел возле кровати Кир и сжал мою руку. — Лана.… Ты ждёшь ребёнка?
— Как видишь, — смотрела я в стену. Я знала, что он скажет мне. И знала, что мне не понравится это.
— Это ребёнок… Руса?
— Кир, — с укором посмотрела я на него. — А чей ещё? Я тебе — не Рус. У меня был только он. Один — он. Хотя, вот, медсестра сначала решила, что ты — отец этого ребёнка… Представляешь?
— Жаль, что это не так.
— Ой, Кир, только не начинай…. — прикрыла я глаза. Нашла что ляпнуть ему…
Совсем уже из ума выжила от боли своей.
— Господи, какой же он придурок…. Ну какой дебил. Такое счастье продолбать — это я не знаю, кем надо быть… Ты ему сына подаришь. Или дочь…
— Кир, я прошу тебя, не надо о нём, — потрясла я головой, забирая свою руку из его пальцев. — Он никогда не узнает об этом ребёнке.