«Он не выглядит черным», — с кривой ноткой непочтительности подумала капитан Кара Хаган. Но, конечно, сама черная дыра, скрытая в центре этого широкого, закручивающегося внутрь аккреционного диска, была невидима на этом расстоянии в несколько сотен световых лет, теряясь в сиянии, исходящем от аннигиляции солнц. Аккреционный диск был настолько огромен, что его внешние рукава казались неподвижными; и даже ближе к центру, где трение и излучение доводили температуру падающей массы до сине-белой ярости, более ослепительной, чем удар молнии, Кара едва могла различить ленивое движение огромных сгустков газа, пыли и обломков звездных ядер. Подобно прожекторам, актиничные, сине-белые лучи отбрасывали призрачные столпы туманного сияния на световые годы от полюсов черной дыры. Энергии, представленные этими призрачными лучами, знала Кара, были устрашающими. Анализ их света показал бы безошибочную сигнатуру позитронной аннигиляции в 511 кэВ, разоблачающий гамма-предсмертный крик антиэлектронов, вопящих на пути в небытие, прорываясь сквозь электронное море.

В других местах Небеса были холодным, немигающим пламенем. Звезды толпились бесчисленными сонмами вдоль огромной и плавно изгибающейся стены, пронизанной скрученными нитями газа и узловатыми, спутанными туманностями — огромную пещеру, стенами которой были звезды и которую окружали многоцветные облака молекулярного газа. Внутри само пространство, казалось, светилось резким светом ионизирующего излучения, которое превратило бы любое незащищенное и просто человеческое тело в обугленный огарок в мгновение ока. Кара, однако, была хорошо защищена в данный момент, ее тело — гладкий, как яйцо, черный как ночь овоид одного из новых, выращенных Нага страйдеров в режиме космического перемещения, несущегося сквозь пустоту в центре Галактики.

«Здесь так легко потерять всякое чувство масштаба», — подумала она. Галактические обзоры, сделанные издалека, указывали, что эта пещера в сердце Галактики имела тысячу световых лет в поперечнике… но человеческий глаз или разум не могли постичь такие расстояния. Эта стена светящихся солнц, эта полоса красных, синих и серебристых туманностей могла бы находиться всего в нескольких километрах, насколько могли судить ее чувства.

Бывали времена, когда человеческие чувства, даже усиленные сложной электроникой и биопротезами, были смехотворно неадекватны.

Она не могла их видеть, но разбросанные по обе стороны полумесяцем шириной в пятьсот километров, сорок семь других страйдеров Mark XC «Черный Сокол» шли рядом с ней, идеально совпадая с ее курсом и скоростью. Обозначенные как Первая Рота, «Черные Фантомы», Первого Батальона, Первых Рейнджеров Конфедерации, они были организованы в четыре эскадрильи по двенадцать, первая под прямым командованием Кары, три другие — под командованием лейтенантов. Развернутые как разведывательный патруль, они двигались быстро и в почти невидимом режиме скрытности, нанотехнические внешние слои их корпусов были настроены поглощать каждый фотон излучения, будь то радио-, радарные, видимые или гамма-лучи, не позволяя даже малейшему отражению выдать их. Радиообмен был приглушен с тех пор, как они вошли в этот регион, не столько из-за страха быть подслушанными врагом — новые режимы связи делали подслушивание невозможным — сколько из-за гнетущего масштаба пространства, которое они пересекали.

— Боже мой, — услышала она чей-то голос по тактической связи. Ее программа управления связью идентифицировала говорящего как сержанта Дика Кемперера из Второй Эскадрильи.

— Я регистрирую достаточно радиации, чтобы поджарить нас всех за пару микросекунд, — добавила пилот страйдера Валда Харрисон. — Надеюсь, к черту, эти магщиты выдержат…

— Прекратить разговоры, — сказала Кара, немного резче, чем намеревалась. Среди такого великолепия, такой необъятности легко было растеряться и потерять всякое чувство цели или сосредоточенности. — Сосредоточимся на задаче.

— Не то чтобы эти машинные ублюдки могли нас услышать, — сказал лейтенант Пеллам Хохштадер. Высокий бородатый лейтенант был командиром Второй Эскадрильи. — У нас же защищенные частоты связи.

— Интересно, какой была эта пустая часть, — задумчиво добавил лейтенант Ран Феррис из Третьей Эскадрильи, — когда она была полна звезд?

— Поэзия потом, Ран, — сказала она, но знала, что он уловил теплоту в ее мысленном голосе. — Прямо сейчас мы здесь, чтобы убивать.

— Если сможем найти этих гадов, — добавил Кемперер.

Немедленное отсутствие какого-либо сопротивления усугубляло гнетущее ощущение пустоты… и пронизывающую ее жуткую тайну. Пустота объяснялась достаточно просто, конечно. Здесь, в центре Галактики, было несколько черных дыр, скрытых в самом центре кишащего роя звезд, образующих ядро Млечного Пути. Вдали, примерно в трехстах световых годах, висел объект, давно известный земным астрономам как Стрелец Запад, с центром в яростной и крошечной точке Стрелец Запад*, точном гравитационном центре великой спирали Галактики, компактном скоплении массой в несколько миллионов солнц в сердце широкой спирали яростно нагретого газа. Гораздо ближе, на расстоянии не более нескольких световых дней, находился меньший, но более странный обитатель зоопарка странных объектов в Галактическом Ядре — черная дыра массой в пятнадцать солнц, известная с конца двадцатого века как Великий Аннигилятор. Эти два массивных и загадочных объекта, Стрелец Запад* и Аннигилятор, давным-давно вычистили это самое внутреннее ядро центрального балджа Галактики от большинства звезд и газа.

Однако пещера не была совсем пустой. Периодически — примерно каждые десять миллионов лет — притоки газа из молекулярного облака, окружающего Ядро, по спирали устремлялись к сердцу пещеры и конденсировались в ослепительном фейерверке нового звездообразования, кратковременной вспышке звездообразования, относительно говоря, поскольку новорожденные звезды затем втягивались в огненную и мучительную смерть в одной или другой сингулярности Ядра. Свидетельства прошлых периодов звездообразования все еще были видны как призрачные остатки взорвавшихся звезд и в виде горстки редко разбросанных выживших, изолированных расстоянием от голодных сингулярностей.