Теперь о тантрах и мантрах. Бэчелор пишет: «22 октября я написал: «Перед тем, как я лег спать вчера вечером, нелепость бессмысленного начитывания всех этих мантр и молитв поразила меня с удвоенной силой. Я немедленно все прекратил. Сегодня я не читал их. Я не чувствую вины. В душе я прекратил повторять их уже давно; продолжать механическое воспроизведение больше не имеет смысла. Я не считаю, что ужасный адский огонь ждёт меня. Я не могу следовать рутинной программе, которая не помогает жить полноценной жизнью. Религия – это сама жизнь: не механическое повторение догм, основанное на страхе и почитании». Таким образом, я отказался от всех священных обязательств, которые я взял на себя после получения тантрических посвящений за прошедшие семь лет. Никогда больше я не визуализировал себя в виде быкоголового Яман-таки или пьющей кровь Ваджрайогини в их небесных обителях света. Опираясь исключительно на свои собственные убеждения, я порвал с авторитетом тибетской буддийской традиции», (с. 90)

Двойственное чувство я испытал, читая эти строки: я одобряю мужество человека, оказавшегося достаточно сильным, чтобы порвать с авторитетом, в котором он перестал видеть истину (мне кажется, есть достаточно много людей, испытавших подобные чувства, но не нашедших в себе сил честно на это взглянуть); с другой стороны мне печально слышать, что тантрическая практика превратилась для автора в «бессмысленное начитывание» и «механическое повторение догм, основанное на страхе и почитании». С одной стороны, я и сам частенько ловлю себя на том, что долгое ежедневное повторение мантр, бывает, начинает казаться пустой тратой времени, но, я стараюсь себя одёргивать и менять настрой, так как вполне осознаю, что он в основном зависит от того, сколько силы и эмоций ты вкладываешь в это дело. Когда, механически двигая чётки, думаешь о всяких посторонних делах, – толку, действительно, мало. Но если ты находишься в правильном состоянии – то есть, породив сострадание к страждущим, всей душой стремишься продвинуться к уровню, на котором способным наиболее эффективно помогать другим (это технически называется на санскрите бодхичиттой, – «устремлённостью к Пробуждению») и вкладываешь эту энергию в каждую мантру, данный процесс перестаёт быть «рутинным». Ты действительно чувствуешь, как накапливаешь в себе добрые силы. Стивен, похоже, совсем об этом забыл к 22 октября… (Это случается со многими, если не со всеми. Яркий традиционный пример – великий махасиддха Вирупа, который после долгих лет медитации тоже разочаровался в «бессмысленном начитывании» и выбросил чётки в нужник. Дакини принесла ему чётки обратно и посоветовала медитировать без отвлечений; когда он смог это осуществить – реализация была достигнута.)

Второй важный момент в практике тантры – это, опять-таки, постижение пустоты. Если заниматься визуализациями себя, например, в образе быкоголового Ямантаки без какого-то уровня постижения пустоты – единственным результатом такой «практики» может быть рождение в следующей жизни призраком, имеющим быкоголовый облик, – так объясняют тибетцы.

Поэтому хорошо, что Бэчелор вовремя бросил эту «бессмысленную нелепость». Но жаль, что он не сумел вникнуть в это дело поглубже.

А вот исследования жизни Будды, проведенные Бэчелором, вызвали у меня разочарование. Да, конечно, заслуживает уважения желание приникнуть к первоисточнику, постараться понять, что же думал сам Будда. И Стивен провёл большую работу в этом направлении, но результаты мы видим удручающие: Будда Бэчелора оказывается не очень интересным человеком.

«В своём поиске исторического Будды я должен был слой за слоем снимать мифологический материал, который скрывает под собой человеческую личность. Чтобы понять, кем он был, нужно было отбросить идеализированное изображение безмятежного и совершенного учителя, который не способен ошибаться. Готама, как и все мы, жил в опасном и непредсказуемом мире. Он понятия не имел, что могло произойти на следующий день или в следующем месяце. Он не мог предвидеть, какие настроения или подозрения могли возникнуть у его покровителей, из-за которых они могли отказать ему в своей поддержке.

… Готама… играл на страхах и суеверии царя. Как любой монарх своего времени, Пасенади знал, что другие члены его семьи (его брат Джета, например) почти наверняка за его спиной соперничали между собой за его трон. Кроме того, поскольку царь еще только должен был оставить преемника, положение его собственного рода было шатким. Готама не ходил вокруг да около. Он произвел впечатление на царя. И его гамбит окупился…» и т. д. и т. п.То есть, «снимая слой за слоем мифологический материал», Бэчелор сумел увидеть в Будде не более, чем политикана. Это печально. Хотя вообще такую ошибку доводится встречать нередко – когда люди судят о великих, низводя их до своего уровня. Но от Бэчелора – искреннего искателя, стремившегося, как он говорил выше «…обострить свое переживание абсолютной таинственности жизни так, чтобы оно пронизывало каждый момент моего существования», – такой профанации я не ожидал. И не потому, что я стою за всестороннее обожествление Будды – вовсе нет! Я тоже не сторонник мифологизации его образа, – но я бы никогда не стал пытаться низводить мотивы поступков и слов Будды до уровня тривиальных мирских забот – о безопасности, материальном процветании общины и т. п. Рассказ Стивена о жизни Будды показался мне наименее интересной частью книги.

В заключение всё же хочу поблагодарить автора за его исповедь – она многому может нас научить: как надо смело и критически относиться к реальности – и как тщательно и внимательно (критически относясь и к своим мыслям, а не только к материалу исследования) надо это делать, если уж браться за такую работу.

А. Терентьев

Об авторе

Стивен Бэчелор родился в Шотландии в 1953 г. и рос в предместьях Лондона. В возрасте восемнадцати лет он оставил Англию и присоединился к общине, образовавшейся вокруг Далай-ламы в Дхарамсале в Индии. Он получил посвящение в буддийские монахи в 1974 году. После формального обучения в традициях тибетского буддизма и дзэн он оставил свой сан в 1984 году. Как мирянин он все более и более фокусировал свое внимание на раннем учении Будды, отраженном в палийском каноне. Автор нескольких книг, в том числе пользующейся популярностью Буддизм без верований. Известный своим агностическим и освященным древностью подходом, он преподает буддийскую философию и медитацию по всему миру. Живет со своей женой, Мартиной, около Бордо на юго-западе Франции.

Для получения дальнейшей информации посетите: www. stephenbatchelor.org

Примечания

1

Имеется русский перевод В. Андросова. – Прим. ред.

2

См. Приложение I, в котором подробно описывается палийский канон.

3

Здесь и далее цитаты из Калама-сутты приводятся с некоторыми изменениями в переводе А. Газаряна. – Прим. пер. Полностью русский текст Калама-сутты в переводе А. Парибка можно прочесть в ж-ле “Буддизм России” № 43 (2010-11), с. 4–7. – Прим. ред.

4

См. Приложение II, посвященное вопросу о возможности обучении Будды в Таккасиле.

5

В таких парках запрещалась охота на оленей. – Прим. перев.

6

В действительности ещё раньше Ньянатилоки буддийскими монахами стали англичанин Allan Bennett (1902 г.) и гражданин Российской империи Карл Август Теннисон. – Прим. ред.

7

См. перевод Поворота колеса Дхаммы в Приложении III.

8