Алевтина

Моё яростное фырканье эхом отразилось от стен пустынного коридора, и каждый вздох, несомненно, подчёркивал муки гнева, терзающего мою душу. Гнев, как яркая искра, разгорался внутри с каждым шагом.

В отличие от того первого дня, когда я переступила порог Арракианской Академии, сейчас коридоры опустели. Неслышно было шагов кадетов, и громких разговоров. Первый семестр завершился, и многие кадеты покинули стены Академии, вернувшись в свои кланы на каникулы.

В тишине ощущалась лёгкая грусть, словно сама Академия выдыхала, осознавая, что очередной этап закончился, оставляя лишь ожидание того, что грядущие дни принесут.

Чувство грусти вдруг захлестнуло меня, и сжала пальцы в кулаки с такой силой, что ногти болезненно впились в ладони. Многое изменилось с тех пор, как я впервые переступила порог Арракианской военной академии, но одно осталось неизменным: я не собиралась позволять самоуверенным арракианцам унижать меня, полагая, что они выше только потому, что я человек.

Каждый поворот коридора приближал меня к кабинету главы безопасности Академии. С каждым шагом моя решимость становилась всё крепче. Этот арракианец с презрением относился к нашей расе, но в этот момент меня не волновало его мнение обо мне. Ярость, как жгучий огонь, придавала уверенность каждому моему шагу.

Подойдя к двери кабинета, я не колебалась ни секунды, стукнула по панели сканеры и, как только дверь начала отъезжать в сторону, шагнула внутрь, встречаясь взглядом с виновником моего настроения.

Коммандер Джонатан деловито восседал за письменным столом. Прямая спина, широкие, мускулистые плечи, коротко остриженные серебристые волосы и аккуратно подстриженная бородка, прямой нос и пронзительные голубые глаза.

Арракианец слегка приподнял голову и с непроницаемым выражением лица посмотрел на меня, снова уткнувшись в планшет на столе, словно меня здесь и не было.

Ну, уже нет!

Подойдя к его столу, я оперлась руками о поверхность и сделала глубокий вдох, прежде чем разразиться речью. Воздух между нами повис от напряжения, но это не волновало мужчину. Он деловито откинулся на спинку кресла, не сводя с меня пронзительного взгляда голубых глаз, словно перед ним была букашка, которая поспела отвлечь его жужанием.

– Коммандер, вы не хотите рассказать мне, почему в подземельях всё ещё бродят ваши доисторические монстры?

– А разве я должен объяснять каждое свое действие преподавателю по высшей стратегии?
– его голос звучал спокойно, что только разозлило меня ещё больше.

– Не хотите ли вы сказать, что не обязаны давать людям никаких объяснений?

– Ваш биологический вид не имеет значения. Я не позволю инструкторам диктовать правила безопасности в Академии.

– Правила безопасности? Это то, что вы называете содержанием инопланетных монстров в том же здании, где учатся кадеты? Так вы назвали то, что произошло на испытаниях? – мой голос зазвенел от злости и я оборвала себя, поняв, что теряю самообладание. Сделав глубокий вдох, уже более спокойным голосом добавила: – Ваша работа - защищать кадетов, а не подвергать их большей опасности.

– В Академии никогда не нянчились с кадетами. Наши воины должны быть самыми выносливыми. Если люди хотят стать нашими союзниками, они должны соответствовать тем же стандартам и преодолевать те же опасности.

Я стиснула зубы, ненавидя то, что он прав. Если кадеты с Земли показали себя способными во время испытаний, так почему же факт нахождения монстров в подземельях, так взбесил меня?

– Разве мы уже не соответствуем тем же стандартам? Ни один человек не умер и не изгнан из вашей Академии? – спокойнее добавила я, беря себя в руки.

– Это правда, - коммандер Джонатан слегка наклонил голову, пристально изучая моё лицо, словно впервые видел.

– Именно факт, что мы не слабее арракианцев вас так бесит?
– всё же съязвила я, не отводя взгляда. Еще чего! Я никогда не сдаюсь.

– Вы не знаете, что у меня на уме, майор, – коммандер Джонатан резко встал на ноги и упёрся ладонями о стол, чуть склонившись ко мне.

Я вздрогнула от тона его голоса. До того, как вошла в его кабинет, могла бы поклясться, что он презирал всех людей, и больше всего - меня. Но сейчас в его глазах ясно читался гнев и разочарование. Во мне? В людях?

Моё сердце бешено колотилось в груди, подгоняемое смесью возбуждения и страха. Почему он с первого дня знакомства одновременно возбуждает и пугает меня?

Кабинет арракианца внезапно стал маленьким, как будто напряжение между нами заполнило всё пространство.

– Я не утверждаю, что знаю вас. Но монстры в подземелье – доказательство того, что вы ничуть не изменились со дня нашего знакомства.

На его виске запульсировала жилка, словно мои разозлили его, и он прошипел:

– Сожалею о том, что произошло на испытаниях, но не обязан перед вами извиняться. Я загладил свою вину перед адмиралом. Если он верит мне…