Я гневно посмотрел на него:

— Вы дали кому-то мои школьные записи! Вы с ума сошли?

— Они называют меня Шизоглазом не просто так, парень. Итак, о чем это я? Мой друг согласился со мной, но он хотел больше информации. Он спросил меня, в Хогвартсе ли твои маггловские школьные записи. — У меня глаза полезли на лоб. — Альбус не запросил их при твоем поступлении, так что я сам нашел и принес их ему. Все считают, что я ничего не смыслю в маггловских школьных предметах, но это не совсем так. Представь себе, как я был удивлен, когда узнал, что на экзаменах „Одинадцать +” твой результат был среди 0,5 % лучших выпускников школы. Твой учитель рекомендовал тебе пропустить первый год средней школы. Тем не менее, после первого курса, твой успех в Хогвартсе соответствовал оценке «Удовлетворительно». — Он встал и, прихрамывая, обошел вокруг стола. Взмахом палочки передвинул свое кресло так, чтобы он стоял напротив меня. Моуди присел и, наклонившись вперед, положил одну руку мне на плечо. — Поттер, я боюсь, что для нас это будет трудным разговором.

Внутренне я сжался, вспоминая, как он заставил меня описывать свой рацион и работу в доме Дурслей.

— Мне нужно, чтобы ты отвечал честно. Договорились?

Как будто у меня был какой-то выбор.

— Как часть наших уроков Окклюменции? — Спросил я, чтобы потянуть время.

— Так как этот разговор связан с темой, которую мы скоро рассмотрим на дополнительных занятиях, он уже подпадает под клятву крови.

— Хорошо, — прошептал я.

— Что случилось на первом году твоего обучения в начальной школе, когда родственники увидели твои оценки?

Я закрыл глаза, мысленно пожелав ему провалиться под землю. Помимо своей воли, я вспомнил крик дяди Вернона: "В чулан"! И синяки под глазами, которыми меня наградил Дадли. Тетя Петуния позвонила в школу, и сказала им, что я списывал у Дадли.

— Они наказали меня за обман.

— Об этом я уже прочитал, — сказал он, постукивая по папке палочкой. — Дело в том, Поттер, что мы оба знаем — ты не обманул их. Как ты поступил в следующий раз?

— Ничего особенного. Я… — Голос подвел меня. — Я сделал то, что было необходимо для выживания. Ничего особенного.

— Вот что, я думаю, случилось. Если я прав, кивни один раз. — Я кивнул в знак согласия и сжал руку в кулак. Ногти впились в ладони, и я отчаянно захотел исчезнуть отсюда.

— Ты понял, что если будешь получать хорошие оценки, то останешься без еды. — Я кивнул. — Таким образом, ты занижал свою успеваемость, пока она не остановилась в нескольких баллах от отметок твоего кузена. — Еще один кивок. — Самое впечатляющее то, что ты прекрасно рассчитал его способности и равнялся на него. Большинство взрослых не смогли бы этого сделать.

Я сглотнул и ослабил хватку. Может быть ситуация, в которой я оказался, была не так уж и безнадежна.

— Но что-то изменилось на шестом году обучения. Не скажешь, что именно?

Я сделал глубокий вдох и открыл глаза.

— На первой неделе обучения, — начал я рассказывать безжизненным голосом, — в школе состоялось собрание для детей, которое будут посещать Стонуолл Хай в следующем году. Успеваемость Дадли уже снизилась до уровня Смелтингса, так что его там не было. К счастью. Образование в Стонуолл Хай всестороннее, но они используют экзамены „Одиннадцать +”, чтобы разделить студентов по успеваемости. Я думаю, они изменили это правило после местных выборов 1992 года, когда приняли Национальную Учебную Программу. Во всяком случае, в то время, они предложили обучение в продвинутых классах [13]„Higher GCSE/A-level track”, в рамках подготовки к поступлению в колледж. Приехала какая-то девушка и рассказала нам о новой программе. Она рассчитывала закончить обучение через несколько недель после своего шестнадцатилетия.

Он наклонился вперед, положив локти на стол.

— Были ли мистер Уизли и мисс Грейнджер твоими первыми друзьями?

— Да, — прошептал я. — Рональд был первым. Второй была Гермиона.

— Мистер Уизли строго отстающий студент. Неужели ты думаешь, что если наберешь больше балов, чем он, то он перестанет быть твоим другом?

Я хотел было сказать несколько слов о Турнире, но прикусил язык. Вместо этого выпил чаю, размышляя о первом семестре в Хогвартсе. Гермиона оказалась в туалете, сбежав туда от тролля, потому что Рональд издевался над ней. Он не в первый раз издевался над другими за то, что они учились лучше него, и не в последний. Может, поэтому я подсознательно решил сдерживать свою успеваемость?

— Возможно, но Рон не был единственным фактором. Я уже выделился со всей этой чепухой вокруг „Мальчика-Который-Выжил”. И не хотел выделяться еще больше.

— А теперь? Ты все еще следуешь той же тенденции, даже не разговаривая с Рональдом Уизли. Я хочу подтолкнуть тебя. Выясни, на что способен в одиночку, и я помогу тебе превзойти себя, — резко сказал он. — Хогвартс делит Волшебство на отдельные предметы — Чары, Трансфигурация и т. д. — и создает впечатление, что вы можете выбрать, чему учиться, и все еще видеть цельную картину. Но это не так. Я считаю, что именно это является основной причиной, почему ты считаешь, будто магия не заслуживает изучения. Я хочу учить тебя Трансфигурации, Алхимии, Зельям, Гербологии, Нумерологии, Рунам и Истории одновременно. Показать тебе, как все части паззла складываются в единую картину. Хочу, чтобы у тебя было свое собственное мнение о том, что возможно, а что нет, без указки со стороны Дамблдора и оглядки на своих «друзей». Когда научишься Латинскому языку и управлению силой и мощностью своей магии, я обучу тебя более мощным Заклинаниям, без риска взорвать Хогвартс. Хочу показать тебе, как пересекаются математика и нумерология, и как алгебра, тригонометрия и точность расчетов влияют на результат заклинаний.

— Могу ли я изучать биологию? — спросил я осторожно.

У меня закружилась голова от открывающихся возможностей. Неужели он позволит изучать маггловские предметы, которые я любил, и продолжать изучать волшебство одновременно? Что же будет в следующем году? Все знали, что профессора ЗОТИ, — неважно, самозванцы они или нет, — не остаются в Хогвартсе более чем на год.

— Конечно. Не забудем и про физику. Мудрый человек однажды сказал мне, что магия не меняет законы физики, она просто сдерживает их. Твой анализ Уолфинга верен, но в этой книге есть много чего еще. Есть Теория микстур восходящая к временам Аристотеля, истинность которой мы доказали научно. Есть медицинские чары тысячелетней давности, о принципах которых мы ничего не знали, пока патогенные микроорганизмы не были обнаружены магглами. Жила когда-то королева Будика, которая почти победила владеющих палочками римлян без палочки. Парацельс подверг критическому пересмотру идеи Галена и обычную медицинскую мудрость своего времени, начав широко применять химию в лечении. И еще много чего, что ты даже не можешь себе представить!