— Государь, разреши пытать татя? Он у меня запоёт как миленький и всё выложит, даже давно забытое. А затем на кол его, вместе с подельниками! — предложил Истома.

— Тебе всё пытать и казнить, — с мнимым укором смотрю на офицера, — Добрее надо быть, и люди к тебе потянутся, Дивов. Уверен, что Григорий Дмитриевич нам всё расскажет без всяческого насилия. Даже про знающих людишек, которые про царя очерняют, всё выложит. Ведь после окончания суда, его вдове и сиротам может перепасть кое-какое имущество. Дабы они не оказались без средств на улице. Врагов наш герой наплодил столько, что его семье несдобровать. А коли господин Строганов облегчит душу, то спасёт своих близких. Пусть и не всех, старшие родичи, замешанные в преступлениях, пойдут под суд. Но ведь наказание может быть разным. Знаешь ли, есть разница между колом в заднице и ссылке в Нерчинск или Албазин.

Перекошенное от злости лицо Гришки разгладилось, будто из него выпустили дух. Детей он любит и постарается выторговать им достойную жизнь. И я её гарантирую, на словах, конечно. Ведь обещать, не значит жениться. Глупо оставлять за спиной кровников. Поэтому судьба некогда богатейшего семейства страны давно решена.

Вот такой я нехороший. Только для России такая стратегия — необходимость. Иначе в будущем обиженные потомки будут разрушать державу изнутри. Поэтому лучше взять это грех на душу, облегчив жизнь потомкам. На мне всё равно уже пробы негде ставить.

Размах деятельности и преступлений Строгановых оказался настолько велик, что потребовал гораздо больше времени на расследование. Я проторчал в Прикамье пять месяцев, мотаясь по огромной территории. Заодно съездил в Нижний Тагил, посмотрел, как работает завод по плавке меди и серебра. Всё равно пришлось ехать в Нижний Чусовой городок, расположенный в устье одноимённой реки, от которой до производства двести вёрст.

Вообще, познавательная получилась поездка. Я про дело Строгановых, посещение уральских заводов и осмотр инфраструктуры, предназначенной для переселенцев. В который раз убеждаюсь, что правитель обязан вникать в различные сферы управления государством. Сидя в Москве особо в происходящем, не разберёшься.

Следствие между тем шло своим чередом. Обвиняемых оказалось так много, что пришлось вызывать чиновников в помощь даже из Нижнего Новгорода. Думаю, разбирательства будут идти и в следующем году. Рассмотрев наиболее злостные преступления, я засобирался домой. Ведь у меня там война идёт, Москва без царского присмотра, семью хочется увидеть и надоело. Здесь даже баб нормальных нет. Хотя пронырливый Дивов порадовал царя и нашёл миловидную девицу, готовую скрасить мои будни. Но сложно сравнивать местную красотку с Дашей и Машей. По ним я тоже соскучился.

В общем, в июле наш отряд сел на струги и двинулся вниз по Каме. Красотища вокруг неописуемая! Да и речные просторы внушают! Настроение просто замечательное. Мне удалось навести порядок, уничтожить инородное тело, пившее соки из России, ещё и обогатить казну. Строгановы скопили немало серебра и иных ресурсов, которые пойдут на важные государственные проекты. Вообще, ситуация с финансами начала налаживаться! Неужели мне удалось преодолеть наиболее сложный период становления?

Напевая мотивчик из будущего, спускаюсь со струга, пришвартовавшегося в Набережных Челнах. Сейчас это небольшое, но важное поселение дворов на сто. В летний период местное население увеличивается за счёт работников, обслуживающих камский торговый трафик. Всё-таки основные перевозки в стране пока осуществляются водным путём.

Не успеваю нормально оглядеться, как охрана подводит ко мне Щукина, неизвестно как оказавшегося в этих краях. Сердце сразу предательски ёкнуло. Неужели что-то с сыновьями или войска потерпели поражение?

Мой секретарь изрядно осунулся и похудел. Он явно спешил донести важную новость.

— Беда, государь! — произнёс Анисим после поклона, — В июне в войсках началась моровая язва. Остановить её не удалось. Уже через две недели болезнь докатилась до Тулы, поразив множество городов на юге. Когда я выезжал, в Москве появились первые признаки заболеваний. Одоевский заранее закрыл город, но кто-то занёс заразу. Без тебя не обойтись, ибо народ напуган и творит всякие непотребства.

Получай подарок в виде чумы, Федя. Только порадовался, что всё идёт хорошо и сразу, как обухом по голове. Впору менять герб с двуглавого орла на знак Уробороса. Ведь вся моя жизнь — это бесконечный замкнутый круг, состоящий из борьбы и проблем.

[1] Григорий Дмитриевич Строганов (1656 — 1715) — крупный русский промышленник, землевладелец, финансист и политический деятель из рода Строгановых.

Единственный сын крупнейшего северного промышленника («именитого человека») Дмитрия Андреевича Строганова (ок. 1612—1670) и Анны Ивановны Злобиной (ок. 1635 — после 1680). Объединил в 80-х годах XVII века владения, раздробленные между наследниками детей Аникея Строганова. Оказывал финансовую поддержку Петру I ещё до коронации, выплачивая жалование купцам[3]. В 1700 году в Воронеже построил два фрегата, которые подарил Петру. Корабли были отправлены в турецкий поход. Финансировал Петра в соответствии с данными Фёдора Волегова (ум. 1856), Григорий Строганов владел более, чем десятью миллионами десятин земли (100 000 км?), на которой располагалось более 200 деревень с 15 000 душ.

Император Петр I и Григорий Строганов состояли в переписке. В посланиях промышленник даже позволял себе давать советы самодержцу. Строганов пользовался особым расположением Петра: император крестил второго сына промышленника. Пeтр подарил Строганову большие земли на Урале. После высочайшего подарка количество крепостных Строганова увеличилось более, чем на 14000 душ.

[2] Князь Матве?й Петро?вич Гага?рин (1659 — 1721) — русский государственный деятель из рода Гагариных, нерчинский воевода (1693—1695), глава Сибирского приказа и Оружейной палаты (1706), комендант Москвы (1707), первый глава Сибирской губернии (1711—1719). Сват канцлера Г. И. Головкина и вице-канцлера П. П. Шафирова. Казнён за лихоимство.