И ещё один есть, седьмой – затырщик. Это тот, кто у перетырщика кошель примет. И тихонько с рынка уйдёт.

Что получается? Идёт купчина по рынку, приценивается. Вокруг народ снуёт… базарный день! Видит купчина, что возле одного прилавка народу более всего крутится. Что такое? Что за товар ходовой? Прижимает купчина кошель рукой к телу покрепче, да в толпу. А тут с боку радостный голос: «Никак, Микита Сысоевич?! Здрав буди!». И рукой кто-то по плечу купчине – хлоп! Оборачивается купчина на голос. Стоит мужик незнакомый, радостно скалится… потом улыбка у него гаснет. Бормочет, что прощения, де, просим, обознался со спины… И тут, прямо в грудь с разлёта купчине какая-то девка, споткнувшись – шмяк! И купчина, непроизвольно – тут не до умствований! – под локотки её подхватывает. А та на него и не смотрит! Глаза глупые, явно, торопится куда-то. И от купчины вбок и далее. Возвращается рука купчины к кошелю… ан, кошеля-то уже и нету! Разворачивается купчина на каблуках – хвать первого попавшегося, кто сзади стоял! А тот на него смотрит, словно баран на новые ворота: чего тебе, дескать, мил человек?! Купчина во весь голос: «Стража, стража, вора споймал!». А тот стоит, не вырывается, только глазами удивлённо лупает. И хоть до исподнего его раздень, всё одно, кошеля не сыскать. Далеко уже тот кошель…

И пусть стража схватит того, кто купчину окликнул. А тот плечами жмёт: обознался! И пусть девку глупую задержат. Она только зыркнет из-под бровей, ну споткнулась, ну налетела… толкаться меньше надо! А то, приличной девушке и пройти невозможно!

Но, вот ещё вариант! Когда купец развернулся, да не тырщика ухватил, а перетырщика! Или тырщика, когда тот от кошеля избавиться не успел! Что тогда ворам делать? А помните, я говорил, что у притырщиков да оттырщиков ещё одна задача есть? Вот она самая! Купец кричит: «Стража, стража, вора споймал!». И притырщики с оттырщиками тут же в голос: «Вор! Вор!», и давай толпу расталкивать! Вроде, догоняют кого. И этим отвлекают внимание на себя, помогая тырщику таки отдать незаметно кошель! Или, в крайнем случае, попросту сбросить ворованную вещь на землю. И опять, концы в воду.

Что вы на меня уставились? Думаете, что коли всё так ловко придумано, так и вора не поймать? Поймать! Есть и у этой схемы слабые места. Надо только глядеть умеючи, да слушать знаючи. Перво-наперво, этим ворам надо меж собой договориться, у кого они кошель резать будут. А значит, будут друг дружке знаки подавать. Со стороны незаметно, но ежели смотреть знаючи, то уловить можно! Так-то они делают вид, будто и не знакомы друг с дружкою но, то кивнут в сторону жертвы украдкой, то слово друг дружке шепнут. А вы, стража, должны насторожиться. Опять же, какие слова шепчут? Воровские! Услышал ты, к примеру, мельком, слово «ржавьё». И тут же насторожиться должен! Какое такое ржавьё на рынке?! Нет на рынке ничего ржавого! А вот то, что воры «ржавьём» золото называют… Или про клей чего услышали. «Склеить» по-воровскому, это значит, украсть. Ну и, сразу бдительное внимание за теми, от кого такие слова услышали! Во все глаза! Чтобы, если брать, то брать с поличным, доказательно! Дескать, своими глазами видел, как вот этот кошель резал, потом вот тому передал, а тот вот этому! А помогали этот, этот, и эта! А ещё перед этим, слышал, как сговаривались! И слово своё под присягой подтвердить могу!

Нет, ребята, по-первости вы никого не заметите, не поймаете. Тут опыт нужен. Но, не думайте, что толку от вас мало! Как раз, наоборот! У вас взгляд молодой, острый. Только не стесняйтесь свои подозрения старшим товарищам рассказывать! Даже, если ошибётесь вы, даже, если посмеются поначалу над вами… Девять раз посмеются, а на десятый, глядишь, и воров настоящих поймаете?

Знаю я случай один… Послал купец своего приказчика на рынок коней сторговать. Денег дал. Много… А у того кошель и срезали. Что делать? Вернуться к купцу – так тот самого приказчика в воровстве обвинит, да в Сибирь сошлёт навечно. Не вернуться – и того хуже, в розыск по всей стране объявят, словно беглого. Ну, вот, тот приказчик с горя свил петельку, да удавился. И жена осталась, и дети малые, и душу свою загубил…

Вот, ежели вы, хошь бы один раз из десяти, воров угадаете, да поймаете, сколь вы жизней честных сохраните? То-то… А потому – пущай и посмеются, коли что. На вороту не повиснет. Результат дороже!

Молодые стражники ушли притихшие, задумчивые. Фрол Емельянович задержался на мгновение.

– Благодарствую! – поклонился он, – Умные слова, да к месту сказанные, и самому слушать приятно было!

– Так, на то она и есть – прок-фик-лак-тик-ка! – солидно ответил рыжий.

И опять мудрое слово прозвучало весомо, значительно, основательно…

* * *

Лошадь седлать Степан не стал. Тут и ходьбы-то – за город выйти. С неизменной сумкой через плечо он брёл, напряжённо раздумывая, пока не дошёл до нужного места. Постоял, разыскивая глазами нужную оградку, увидел. Подошёл ближе и склонился в поклоне:

– Ну, здравствуй, Прохор Силыч…

Могилка была ухожена: и холмик ровный, и травка на нём зеленеет, и скамеечка рядом вкопана, чтобы, значит, можно было присесть, помянуть.

Степан шагнул внутрь ограды и медленно опустился на скамью.

– Ты извиняй, Прохор Силыч, что я к тебе вот так, незваный, да с наскока… разговор у меня к тебе есть, да просьба великая.

Дружбы мы с тобой не водили, да и знали друг друга едва-едва. Я и отчество твоё только недавно узнал, когда семью твою навестил, про тебя пораспрашивал. А так все тебя попросту Прошкой кликали. А ты, оказывается – вона как! – с самим батюшкой государем в богатырские походы хаживал! Оруженосцем при нём был! С Ильёй Муромцем ручкался! И погиб геройской смертью, царя-батюшку своим телом защищая.

Про семью не беспокойся. Всё в твоей семье хорошо. И дети здоровы, и супружница твоя честно траур носит… Всего им хватает, да кроме того, я упросил, чтобы от меня пять золотых монет приняли, которые мне ещё в прошлый раз султан отсыпал. Мне-то столько к чему? Чтобы обвешаться ими, словно цыганка на рынке? Так что, не серчай, не подозревай меня в коварстве, отдал я твоей жене деньги от чистого сердца.

Поговорить я пришёл. Душу облегчить. Так получается, что не с кем мне больше про такие вещи поговорить. А на сердце висит тяжким камнем. Так вот, решил с тобою…