Ледженд стоит на мраморном патио, скрестив ноги в лодыжках и прислонившись к одной из многочисленных колонн перед входом в их дом. Дом. Пффф. Вы не можете назвать это чудовище домом. Это больше похоже на большой, жирный, лживый ад.

Ледженд без рубашки, джинсы низко посажены, а грудь блестит от пота. Он отмахивается от дракона, закатив глаза, и я цепляюсь за свою сумку, когда он, наконец, отрывается от земли взмахом крыльев, и снова становится тенью в небе.

Как только он улетает, я возвращаю внимание к Ледженду.

– Не могу сказать, что мне приятно тебя видеть. Я не совсем счастлива, что я здесь.

– Хммм… - идя на встречу мне, он делает по два шага за раз, и чем ближе подходит, тем больше мне хочется вернуться назад, и отменить эту затею.

Не то чтобы я точно решила это сделать, потому что это гребаный приказ - быть здесь. Заберите меня обратно на Землю и на все их маленькие мирские вечеринки.

– Знаешь, ты действительно убила мою сестру, и твой отец годами руководил убийствами в Рате, но конечно, малышка!
– он обнимает меня за плечи, притягивая ближе.
– Продолжай злиться на меня.

При его признании я, с чувством вины, немного отступаю. Он прав. Я ненавижу это, но это так. Если у кого-то и есть право злиться, так это у него. Только не у Найта, потому что он кровожадный ублюдок.

– Хочу ли я вообще знать, что там сейчас происходит?

– Ну… - Ледженд посмеивается, когда мы оба поднимаемся по лестнице, и он подносит руку к маленькому личику на дверной ручке. Только когда я смотрю на него несколько секунд, я замечаю вырезанные на металле рога.
– Это зависит от тебя, наша маленькая Лондон.

Наша. Отлично.

Потому что быть одной из них недостаточно плохо.

Дверь открывается, и он жестом руки указывает внутрь.

– Готова ли ты начать прямо сейчас?

Я слежу за его взглядом, и почти хочу отступить. Убежать. Может быть, запрыгнуть обратно на дракона и позволить ему унести меня куда угодно, только не сюда, блядь. Не знаю, чего я ожидала, увидев открывающуюся дверь, но это не то, на что я уставилась. Может быть, фойе. Зона, где начинается лестница, а холл спрятан подальше.

Нет. Это слишком… человеческое для такого рода.

Бальный зал расположен по всему пространству, и люди одеты в свои лучшие платья и костюмы. На заднем плане играет музыка, а в передней части помещения есть большая сцена, на которой восседает одна-единственная корона. Черная, с подкладкой из темных перьев, из-за спиц сзади вырываются языки пламени, которые горят, расслабленно покачиваясь.

Моя кожа согревается при виде этого, и я почти, как будто, чувствую жар огня отсюда. Люди не обращают на это внимания, ходят повсюду небольшими группами и болтают.

Как так получается, что никто не обращает на это никакого внимания?

Это великолепно, мрачно шепчет мне на ухо, слова слишком тихие и быстрые, чтобы их можно было расслышать, возможно, даже произнесенные на родном языке, который я давно забыла.

Оно зовет меня и…

Прочищение горла заставляет меня моргнуть, и шепот стихает. Я оглядываюсь вокруг, понимая, что меня еще никто не заметил, и оцениваю наряд.

– Что за черт?
– я обращаюсь к Ледженду.
– Я была единственным человеком, который не получил памятку о том, что мы играли в «Семейку Аддамс»?!
– я шиплю.
– У меня даже нет одежды для… - я указываю на помещение.
– Этого!

– Для чего?
– спрашивает он, и его губы касаются моего затылка.

Я дрожу, мои глаза на мгновение закрываются.

– Вот этого!

– Открой глаза и скажи мне, что ты видишь….

Меня раздражает, что он ведет себя, как Ледженд, но я все равно открываю глаза, и моя кровь стынет в жилах, комната вращается вокруг своей оси, пока не оказывается перевернутой.

Пол, который когда-то был выкрашен белыми узорами по глянцевому дереву, теперь вылизан красным. Стены черные, но по краям наверху протекает какая-то чернильная жидкость. Найт держит рыжеволосую девушку в тисках своей руки, его ногти впиваются в ее шею, в то время как губы прильнули к ее плечу. Ее обнаженное тело прижато к его частично обнаженной фигуре, и я чувствую, как рвота подкатывает к горлу.

Его другая рука встречается с ее соском, и он сильно сжимает его, прежде чем заставить ее тело повернуться к нему лицом и завладеть ее ртом. Он хватает ее за горло, швыряя на один из прямоугольных столов с такой силой, что еда, разложенная на нем, разлетается. Все люди вокруг него занимаются той или иной формой секса, и туман, который плавает у их ног, пахнет смертью.

Несмотря на то, что я ненавижу это, я не могу не смотреть. Я хочу умереть. Это похоже на то, как нож режет меня снова и снова, пока не останутся одни голые раны и сырое мясо.