Шрифт:
Л и п а. А что? Или браку сунули? А на вид такие хорошие…
С и д о р и х а. Это для пола доски! Мы полы перестилать будем!
Л и п а. Дело нужное. Когда начнете? Когда потеплее станет? Подождали бы…
С и д о р и х а. Комедию ломаешь, Федоровна?! Где мои доски?..
Л и п а. Ай, родимая, али поперли досочки-то? Какой умник нашелся?
С и д о р и х а. Да ты же, ты!
Л и п а. Да ты что, милая?.. Все утро со двора не выходила!
С и д о р и х а. Да доктор же твой!
Л и п а. Ах, доктор… Так с него и спрашивай, голубка. Вот он — на крыше постукивает.
С и д о р и х а прислушивается. Ее могучее тело начинает колыхаться от смеха.
С и д о р и х а. Люблю тебя, Федоровна. Всегда насмешишь. Пес с ними, с досками. И полы у нас целехоньки, суженому моему что-то в печенку стукнуло.
Л и п а. Скупеет, должно.
С и д о р и х а. Похоже на то. Все в дом тянет, сладу нет. И не нужны доски вовсе, а купил по дешевке. Пусть, говорит, лежат. А зачем? Перво время я гордилась, что председателем его назначили, а теперь хоть бы и обратно. И покою нет, и от людей стыдно — что за жизнь? Куркулем стал, и меня туда же тянет. Теперь вот смешно, а доски-то и в самом деле жаль было… Чего готовишь?
Л и п а. Щи с баранинкой.
С и д о р и х а. Дай похлебать, не успела своих сварганить.
Л и п а. Сделай милость, ешь на здоровье. (Наливает щи.)
С и д о р и х а. Вот ведь скажи, не везет нашей Обуховке. Мужиков недостача. Те, что есть, или из ума выжили, или ума не набрались. И весь колхоз — одно бабье. И, конечно, бабам приятнее, чтобы ими мужичок командовал. Некого было поставить, так моего Сидора сунули. А что с него взять? Кисель — он кисель и есть…
Л и п а. А Терентий вот. Не скажи, парень знающий.
С и д о р и х а. Терентий ничего. Робок только.
Л и п а. Привыкнет.
С и д о р и х а. Молод, и матом не умеет — бабы слушаться не будут. (Смеется.) Меня бы председателем, а, Федоровна? Я бы за мужика лихо сошла. И бабочек бы в кулаке держала. Да вот беда — охоты нет. Маманя у меня ленивая была, и я такая. Не знаешь, не лечат от этого?
Л и п а. От чего?
С и д о р и х а. Ну, от лени-то.
Л и п а. Не слыхала. Да ты у доктора спроси.
С и д о р и х а. Был бы он бабой — спросила бы. А у мужика не стану: классовая гордость не позволяет… Хороши щички!
Л и п а. Добавить?
С и д о р и х а. Коль не жалко.
Л и п а. Не доски, чай…
С и д о р и х а (смеется). Корми меня щичками — я сама тебе все доски перетаскаю.
Л и п а. С тебя станется… Опять дождь, будь он неладен!
С и д о р и х а. Пусть польет — зеленя лучше пойдут.
Л и п а. Так-то так, да я в горнице не сеяла.
С и д о р и х а (смеется). И то!
В корыто с потолка капает.
Л и п а. Тебе смехи, а у меня плесень избу сожрет.
С и д о р и х а. Меньше вроде льет.
Л и п а. И верно, меньше, что ли?
Перестало капать.
С и д о р и х а. Помогли досочки-то. (Смеется.) А щички знатные… А ей-богу, давай меняться — щи на доски? Доски на щички, а? (Смеется.) Сказывают, в других колхозах столовые пооткрывали. Вот где жизнь! Кисельку тоже плесни, Федоровна… Славный киселек — не моему Киселю чета… Ей-богу, пошла бы поварихой, только бы дома не готовить.
Входит К у п и д о н. Плотный, загорелый, кудрявые волосы в беспорядке.
С и д о р и х а. Купидон пришел.
К у п и д о н. Как эт-так? Слыхать, доктор новый явился?
С и д о р и х а. Тебе-то на что, болезный?
К у п и д о н. Как эт-так? От головы чего…
С и д о р и х а. Голова ему мешает! Да тебе двух мало, пьяненький… Я знаю, ты вчера у Маньки литр самогону испил. Не пил — не болело бы.
К у п и д о н. Как эт-так? Невозможно отказать хорошим людям. Угощают. Очень теперь люди хорошие… Как эт-так?
С и д о р и х а. Не задаром угощают, знаю.
К у п и д о н. Как эт-так?
Споткнулся, хлопнулся в корыто, сидит. С и д о р и х а вот-вот лопнет от смеха.
Доктор приехал… Господи, какой я счастливый! (Плачет.)
Л и п а. Ты чего, Купидон Иванович?
К у п и д о н. Как эт-так? От счастья.
С и д о р и х а. Опять пьяный…
Л и п а. Вставай-ко, вставай, Купидон Иванович. Поднимайся.
С и д о р и х а. Этакий детина, и красота в тебе даже есть, а все пропадает ни за что… Спускается жилец-то, пойду.