Шрифт:
У меня аж глаза округлились.
– Что?.. Ты что говоришь?
– Я говорю о том, что тобой воспользовались, Надя! Этот мужик знал, что ты находишься в невменяемом состоянии и фактически изнасиловал тебя!
Щеки вспыхнули, а внутри разразился протест.
– Нет, не так! Он не насиловал, Женя!.. Он… хотел помочь, а потом… я сама вешалась на него!
– Не ты! А эта дрянь в твоей крови!
Я поднялась из-за стола и понесла кружки в мойку.
– Почему он не отвез тебя в больницу? – не унималась сестра.
– Не знаю…
– А я знаю! Потому что решил воспользоваться ситуацией!
Поджав губы, я только приготовилась оспорить обвинения сестры, как вдруг в квартиру постучали. Мы с Женей переглянулись, будто нам обеим могло показаться. Но стук раздался снова.
– Ты кого-то ждешь?
11
– Не-а, – ответила я, пожав плечами и направившись в коридор.
Если честно была даже рада этому неожиданному вмешательству в наш спор. Мне хотелось только одного – забыть о том, что случилось! Хотя я и понимала беспокойство Жени, и ее обвинений следовало ожидать, но не в адрес Романа Давидовича… Слишком много противоречий и слишком сложные обстоятельства, чтобы так просто его судить.
– Кто там?.. – спросила, оказавшись у двери.
Привстав на цыпочки, я посмотрела в глазок и тут же отпрянула.
– Наденька, это ты? Открой, пожалуйста…
Бросила взгляд на кухню, где сестра вопросительно дернула головой. Но я ничего не сказала. Бегло поправила на себе халат и прокрутила замок.
– Здравствуйте, Виктор Иванович… – неуверенно поздоровалась, открыв дверь.
Он широко улыбнулся, обнажив ровный ряд зубов из керамики.
– Здравствуй! Извини, за беспокойство, я всего лишь пришел проведать тебя.
Всего лишь. Начальник отдела, который даже не звонил тем, кто уходил на больничный, а только смачно ругался за то, что работа простаивала.
– Ты не против, если я зайду? – настоятельно попросил он. – А то здесь не очень удобно…
Я машинально попятилась, а Виктор Иванович шагнул через порог, удерживая в руках какой-то тяжелый белый пакет. Он сразу приметил мою сестру, которая вышла из кухни, и вежливо с ней поздоровался:
– Добрый день!
– Здрасти, – снисходительно отозвалась она.
Как же странно все выглядело. Вроде я должна была нервничать, что начальник пожаловал в гости в рабочее время – у меня ведь даже объяснений не имелось за прогулы, но нервничал именно Михайлов! Весь его вид выдавал волнение, скованность и чрезмерную елейность.
– Как ты поживаешь, Наденька? Как себя чувствуешь? – беспокойно поинтересовался он, хмуря густые брови с проседью.
– Эм…
– И не переживай насчет прогулов! – тут же вставил начальник. – Знаешь, мы все очень беспокоились после того, что случилось на презентации и конечно я понимаю, что тебе нужно время. Такого вопиющего недоразумения в нашей компании еще не было… и будь уверена, все виновные понесут самое суровое наказание! Ведь эта ситуация под прямым контролем Радова.
Сглотнув, я растеряно хлопнула глазами, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Но прежде чем успела что-то домыслить, Виктор Иванович добавил:
– Это же надо додуматься, таблетки подсыпать в бокал! А если бы у тебя сердце остановилось от этих наркотических веществ? Или зависимость какая-нибудь появилась? Неприятных вариантов масса!
Мы с сестрой переглянулись. Она явно не понимала, о чем идет речь, но я, кажется, уже начала догадываться.
– Ты, кстати, ходила в больницу? – спросил начальник с налетом строгости.
Облизнув губы, я неуверенно отозвалась:
– Нет, я… не думаю, что в этом есть необходимость.
– Я переживаю, чтобы не было последствий, – пояснил он. – Посети специалиста, не пренебрегай этим Надежда! Если вдруг что компания возместит все затраты. Но я надеюсь – все будет хорошо. И даже если врач ничего не выявит, ты эту недельку отдыхай, восстанавливай силы. А в понедельник мы тебя ждем! – воскликнул Виктор Иванович, ободряюще улыбнувшись.
Никогда не видела, чтобы вечно озабоченный делами начальник столько улыбался.
– Виктор Иванович… – Я нервно потерла шею. – На самом деле я не думаю, что смогу вернуться в компанию.
Сердце заколотилось. Я решила, что должна сказать это, пока замешательство не добавило еще больше сомнений.
Начальник уставился на меня с такой растерянностью на круглом лице, что напомнил мне потерявшееся дитя.
– Что ты, Наденька? Я понимаю твои чувства, но если дело в стыде, отбрось это! Немедленно отбрось! Весь этаж за тебя переживает и строго осуждает тех, кто с тобой сделал это.