Шрифт:
От его близости меня пробирало приятной мелкой дрожью. Я даже не попыталась прикрыться, когда мужчина уверенно поддел пальцами край моего полотенца и стянул его с моего тела. Только ощутила, как волоски встали дыбом от откровенного взгляда синих глаз. Радов буквально трогал меня им. А затем теплыми ладонями, которыми огладил грудь, живот, талию, бедра…
– Ты очень тесная, – хрипло сказал он, едва касаясь пальцами моей промежности. – Но я ведь не был у тебя первым?
Помедлив секунду, я отрицательно покачала головой. Возбуждение накатывало волнами, рассеивая мысли. Подняв ладонь к моем лицу, Роман Давидович коснулся большим пальцем моей нижней губы, провел по ней и надавил, слегка погружаясь в рот.
– И ты не опытна.
Дыхание сбилось.
– У меня был только один… – почти прошептала я, – один раз до того, как мы с вами…
– Даже так. – Он притянул мою голову ближе и обхватил губами мочку уха, провоцируя раскат искорок в теле. – Потом ты мне расскажешь об этом.
Бархатный баритон гипнотизировал. Роман взял мою ладонь и положил себе на грудь, подсказывая чего хочет. Сглотнув, я послушно начала гладить ее, с упоением и любопытством.
Какая крепкая, просто невероятно! А пресс, будто живая сталь!
Внезапно поймала себя на мысли, что чувствую себя особенной. Настолько близко оказавшись с генеральным директором, находясь в его доме, под его покровительством… Мне казалось, мужчины такого уровня даже не смотрят на таких, как я!
Впрочем, Радов и не смотрел. Если бы не тот случай с подмешанным лекарством… Он, скорее всего, даже никогда бы не обратил на меня внимания.
20
– Смелее, Надя, – вдруг прервал царапающие мысли хриплый баритон.
Моя рука в этот момент провела к низу рельефного пресса мужчины, почти касаясь белоснежного полотенца, вот только я не сразу поняла, с чем должна быть решительнее. Лишь когда он неторопливым движением распустил прикрытие в области паха, давая мне в полной мере увидеть свой возбужденный массивный член.
По телу пробежало оцепенение. Я прямо замерла в растерянности, не осмеливаясь что-либо делать дальше. Роману пришлось помочь – он мягко накрыл мою руку и переместил ее на твердую горячую плоть. Уверенно обхватил ствол моими пальцами, прежде чем убрал всякий контроль, позволяя мне действовать самой.
Конечно, я делала все неумело и медленно. Исследовала орган очень осторожно, перемещаясь от основания к головке, потому что боялась ненароком поцарапать, причинить дискомфорт или даже боль. Но когда уловила, что Роман Давидович стал дышать глубже и громче, почувствовала уверенность.
Некоторое время он внимательно наблюдал за моими действиями – уже более интенсивными, раскрепощенными. В какой-то миг вдруг обхватил ладонью мой затылок и притянул лицо ближе для властного поцелуя. Одновременно с этим, мужчина заставил меня переместиться, усаживая на себя так, что мои ноги оказались широко разведены, а промежность прямо над вздыбленным членом.
В животе разлился жар. Роман прервал поцелуй, и я зачарованно уставилась в его синие глаза, млея от их почти мистической красоты. Приподнялась, нежно обхватывая пальцами член, который собралась самостоятельно ввести в себя. Будто под гипнозом. Будто слышала мысли и желания генерального без слов!
Меня лихорадило, губы дрожали, мышцы напряглись в предвкушении. Когда я начала медленно вводить головку, чуть не издала стон, ощутив сладкий всплеск удовольствия. Дальше, плавно опуская таз, решила, что вместила мужской член уже почти полностью, поэтому заскользила вверх. Снова вниз и вверх. Но оказалось это не предел. Далеко не предел…
Крепко обхватив мою талию руками, Роман Давидович вдруг толкнулся, выбивая из меня громкий всхлип. Давая почувствовать в полной мере, где на самом деле находится предел и, вынуждая меня сесть до упора. Затем последовало еще одно резкое движение бедрами, и еще одно, с которым я почти достигла оргазма. Но мужчина хотел моей инициативы.
Вцепившись в сильные плечи, я постаралась повторить заданную амплитуду, только уже без помощи. Задвигалась по стволу до основания головки и резво вниз, шлепаясь ягодицами о мошонку. В глазах Радова искрило одобрение, вперемешку с темным возбуждением. Ему нравилось – об этом говорили напряженные мышцы его пресса, хватка рук на моих бедрах, вдохи сквозь зубы – и я заводилась с ним в унисон!
Роман не выдержал, начала подмахивать бедрами, вбиваясь в меня в одном темпе и доводя до состояния крайнего возбуждения. Обняв его шею, я ослабела, сбилась и начала шептать, будто в бреду:
– Да… Да… Ро-ман!..
Прижав меня, мужчина ускорился. Я вскрикнула и забилась в конвульсиях невероятного оргазма.
– Вот так, девочка!
Поглаживая мою спину, Радов вдруг поднялся из кресла, легко удерживая меня на весу. Через несколько шагов я оказалась на кровати. Он подтолкнул меня к изголовью, развернул спиной к себе и поставил на колени.