Шрифт:
Кровать ритмично стучит об стенку от его рывков!
Но мы в таком космосе... эти последние, но растянутые мгновения перед оргазмом, заставляют забыть обо всем на свете.
Судорожно сокращаемся, впиваясь друг в друга и гася стоны. Тяжело дыша замираем.
Он переворачивается на спину, закрывая глаза. На мгновение прижимает к губам мою ладонь, оставляя поцелуй. И мне кажется, тут же вырубается.
И это замечательно!
Потому что позволить себе всю эту порнушку я могу только до момента, как меня отпускает. А потом умираю от смущения, глядя ему в глаза.
Я бесстыжая девка и обожаю секс, - вдруг констатирую я про себя очередное открытие.
Сбегаю в душ...
Наташа, так нельзя! Это бесстыдство и распущенность, невоспитанность и неуважение, плохой тон, в конце концов!. Разве можно при родственниках? Ты же не животное? Могла бы и потерпеть!
– маминым голосом стучит у меня в голове.
– Тебе должно быть очень стыдно!
И в этот раз я с ней даже согласна. Нельзя...
Но и в кружевном белье спать в гостиной чужого мужчины нельзя!
Так что - мы в аморальном расчете.
Глава 29 - Душевные ранения
Наташа
Приоткрываю глаза от Сашиного негромкого разговора по телефону.
– Да еду я уже! Пробка, да.
Держа телефон у уха, запрыгивает в брюки.
Бросаю взгляд на часы. Ещё очень рано!
Мой телефон воткнут в его зарядное.
Он собирается с такой скоростью, что я понимаю, что не успею с ним.
– Саш...
– На такси, - бросает шепотом, оставляя купюру на тумбочке.
Вылетает за дверь с носками в одной руке и рубашкой - в другой.
Понятно.
Что ж теперь поделать?
Падаю досыпать. Мне сегодня никуда не надо.
Просыпаюсь от грохота.
Наскоро накинув одежду, выхожу посмотреть - что случилось.
– Доброе утро, - заглядываю на кухню.
– Аха...
– нервно улыбнувшись, Светлана вытирает с пола небольшую лужу.
Одна из плиток кафеля треснула.
– Что случилось?
– Этот ужасный кот уронил кастрюлю с водой.
– Как он мог уронить кастрюлю с водой?
– Понятия не имею! Но - вот, - обличающе указывает двумя руками на трещину.
– Сева? Кыс-кыс...
– Он выпрыгнул в форточку. Чаю хотите?
– Спасибо, сварю себе кофе, - ставлю турку на плиту.
Мы садимся за стол. Она с чаем, я с кофе .На столе открыт большой фотоальбом.
Смыться в спальню очень невежливо. И я не могу этого сделать физически.
За ночь меня отпустили мои ревностные задвиги, и я теперь страдаю от задвигов этических.
Человек приехал в гости, на свадьбу к племяннице, всё-таки...
– А Вы, Наташа, жениха знаете?
– Знаю. Замечательный парень. Хорошая пара. Он всегда очень внимателен к Лизе.
– Мм. Ну это очень хорошо. А Лиза уже купила платье?
– Этого не знаю.
– Мне кажется, ей бы очень пошел вот этот фасон. Как думаете?
Двигает ко мне фотоальбом. Там молодая красивая пара на чуть выцветших фото.
И платье красивое... Правда сейчас другие в моде.
Не сразу понимаю… но лицо мужчины мне кажется знакомым. Вздрагиваю.
Иштаров!
Молодой, лет, может, двадцать пять...
Зависнув разглядываю его счастливое лицо. И как он держит за талию невесту. Словно прикрывая, оберегая...
А она - очень красивая. Гораздо красивее Светланы. Лиза ее копия... Копия из другого времени. Но черты лица одни и те же.
– Да...
– с ностальгией тянет Света.
– Саша безумно любил нашу Леночку-красавицу! Очень долго за ней ухаживал, добивался. На руках ее носил. Как два лебедя жили - душа в душу. Голос на нее ни разу не повысил!
Кислород в моих лёгких словно начинает гореть.
Я разглядываю Лену.
Света услужливо листает мне фотоальбом.
Это так глупо - ревновать к его жене... Но это невыносимо больно оказывается. Потому что со мной он не такой. Более утомленный, более циничный, более сдержанный и сухой. Даже немного грубоватый временами. Я не вызываю у Саши таких чувств как Лена?
Долистывает до момента где Саша с беременной женой, а потом - с крошечной Лизой на руках.
– А как он нашу Лизу ждал! Это что-то! Лена после кесарева не могла ничего поднимать. Так он в отпуск ушел, сам с ребенком... И пеленал и гулял. И по дому все за нее делал. Такой молодец!