Пусть имеется некоторая дорога, соединяющая пункт А с пунктом В (пусть при этом земля ничего не стоит), тогда в ней содержится [V—21] лишь определенное количество труда, т. е. стоимости. Безразлично, построил ли дорогу капиталист или же государство. Выигрывает ли здесь капиталист, создавая себе прибавочный труд, а стало быть, и прибавочную стоимость? Прежде всего, следует отбросить с дороги все то, что вызывает затруднения и проистекает из ее природы как основного капи¬тала. Представим себе, что дорогу можно продать сразу, как сюртук или тонну железа. Если, скажем, на сооружение дороги было затрачено 12 месяцев, то ее стоимость равна 12 месяцам. Если общий уровень труда таков, что рабочий может, скажем, прожить в течение года на 6 месяцев объективированного труда, то, следовательно, если он построил всю дорогу, он мог бы соз¬дать для себя прибавочную стоимость, равную 6 месяцам труда; или же, если дорогу строит община, а рабочий желает работать лишь необходимое время, пришлось бы привлечь другого рабо¬чего, который проработал бы 6 месяцев. Капиталист же, напро¬тив, заставляет одного рабочего работать 12 месяцев, а оплачи¬вает ему 6. Та часть стоимости дороги, которая содержит в себе его прибавочный труд, образует прибыль капиталиста. Та вещественная форма, в которой выступает продукт, совершенно не должна мешать обоснованию теории стоимости посредством объективированного рабочего времени.

Но вопрос как раз и заключается в том, может ли капиталист реализовать стоимость дороги, может ли он реализовать ее стои¬мость посредством обмена? Этот вопрос, конечно, возникает от¬носительно каждого продукта, но в отношении всеобщих условий производства он принимает особенную форму. Предположим, что стоимость дороги не реализуется. Все же дорога строится, так как она представляет собой необходимую потребительную стоимость. Как тогда обстоит дело? Дорога должна быть по¬строена и должна быть оплачена, — поскольку издержки по сооружению дороги должны быть на нее обменены. Дорога начи¬нает существовать лишь вследствие определенной затраты труда, средств труда, сырья и т. д. Сооружается ли она посредством барщинного труда или посредством налогов — это все равно. Но сооружают дорогу только потому, что она есть необходимая потребительная стоимость для общества, потому, что она нужна обществу во что бы то ни стало.

Правда, это есть прибавочный труд, который индивид обязан выполнить, будь то в форме повинности или в опосредствованной форме налога, сверх непосредственного труда, необходимого ему для поддержания своего существования. Но поскольку этот труд необходим как для общества, так и для каждого индивида в качестве его члена, то труд по сооружению дороги вовсе не есть выполняемый им прибавочный труд, а есть часть его необ¬ходимого труда, труда, который необходим для того, чтобы он воспроизвел себя как члена общества, а тем самым и общество в целом, что само является всеобщим условием производитель¬ной деятельности индивида.

Если бы рабочее время было целиком потреблено в непосред¬ственном производстве (или в косвенной формулировке: если бы было невозможно изыскать дополнительные налоги для этой определенной цели), то дорога должна была бы остаться непо¬строенной. Если рассматривать все общество как одного ин¬дивида, то необходимый труд сводится к сумме всех особенных трудовых функций, обособившихся вследствие разделения тру¬да. Этот один индивид должен был бы, например, затратить столько-то времени на земледелие, столько-то на промыш¬ленность, столько-то на торговлю, столько-то на изготовление орудий; столько-то — чтобы вернуться к нашему примеру — на дорожное строительство и на средства сообщения. Все эти необходимости свелись бы к определенному количеству рабочего времени, которое должно быть направлено на различные цели и затрачено на особенные виды деятельности. Сколько этого рабочего времени можно затратить, зависело бы от количества рабочей силы (от массы трудоспособных индивидов, образу¬ющих общество) и от развития производительной силы труда (от массы продуктов, потребительных стоимостей, которая мо¬жет быть создана трудом в течение данного времени).

Меновая стоимость, предполагающая более или менее разви¬тое разделение труда, соответственно степени развития самого обмена, предполагает, что — вместо того чтобы один индивид (общество) выполнял различные работы, затрачивал свое рабо¬чее время в различных формах — рабочее время каждого ин¬дивида посвящено только необходимым особенным функциям. Если мы говорим о необходимом рабочем времени, то особенные, отдельные отрасли труда выступают в качестве необходимых отраслей. На основе меновой стоимости эта взаимная необходи¬мость опосредствована обменом и проявляется именно в том, что каждый особенный объективированный труд, каждое особенным образом специфицированное и материализованное рабочее время обменивается на продукт и символ всеобщего рабочего времени, просто объективированного рабочего времени, — на деньги и таким образом может быть снова обменено на любой особенный труд. Сама эта необходимость — изменчива, поскольку потреб¬ности производятся точно так же, как и продукты и различные трудовые навыки. В рамках этих потребностей и необходимых работ имеют место колебания в ту или другую сторону.

Чем более необходимыми становятся те потребности, которые сами возникли исторически, которые порождены самим произ¬водством, т. е. общественные потребности, сами вытекающие из общественного производства и обмена, — тем сильнее развито действительное богатство. Богатство, если рассматривать его вещественно, заключается только в многообразии потребностей. Само ремесло вовсе не является необходимым рядом с само¬стоятельно обеспечивающим свое существование земледелием, использующим прядение, ткачество и т. д. в качестве домашних побочных занятий. Но если, например, само земледелие [V—22] ведется на научной основе, если ему нужны машины, доставляе¬мые торговлей химические удобрения, семена из дальних стран и т. д., и если при этом — что заложено уже в такого рода пред¬посылке — сельская патриархальная обрабатывающая промышленность исчезла, то машиностроительный завод, внешняя торговля, ремесло и т. д. являются для земледелия потреб¬ностью. Земледелие может раздобыть для себя гуано, пожалуй, лишь путем вывоза шелковых тканей. Таким образом, шелко¬ткацкая фабрика является уже не производством предметов роскоши, а производством, необходимым для земледелия. Так как в рассматриваемом нами случае земледелие уже не находит внутри самого себя, в натуральном виде, условия своего соб¬ственного производства и эти условия в качестве самостоятель¬ной отрасли производства существуют вне земледелия (причем вместе с этим вне-его-существованием в круг условий произ¬водства земледелия входят также все те запутанные взаимо¬связи, в которых существует это внешнее по отношению к земледелию производство), то это и является главной и суще¬ственной причиной того, что то, что прежде являлось роскошью, теперь стало необходимым и так называемая потребность в пред¬метах роскоши выступает как необходимость, например, для производства, первоначально возникшего как чисто натураль¬ное, обусловленное исключительно природой производство.

Это ускользание природной почвы из-под всякой отрасли хозяйственной деятельности и перенесение условий ее произ¬водства в находящуюся вне этой отрасли всеобщую связь, —-а отсюда и превращение того, что выступало как излишнее, в нечто необходимое, в исторически созданную необходимость, — есть тенденция капитала. Всеобщей основой всех отраслей производства становится сам всеобщий обмен, мировой рынок, а потому и совокупность деятельностей, общений, потребностей и т. д., из которых состоит обмен. Роскошь представляет собой противоположность по отношению к природной необходимости. Необходимые потребности являются потребностями такого ин¬дивида, который сам сведен к субъекту природы. Развитие производства снимает как эту природную необходимость, так и противостоящую ей роскошь, — впрочем, в буржуазном обще¬стве это происходит лишь в антагонистической форме, поскольку само это развитие опять-таки лишь устанавливает здесь опре¬деленный общественный масштаб в качестве необходимого, про¬тивостоящего роскоши.

В каком месте следует рассмотреть эти вопросы о системе потребностей и о системе работ? Это выяснится в дальнейшем.

Вернемся теперь к нашей дороге. Если она вообще может быть построена, то это доказывает, что общество располагает рабочим временем (живым и объективированным трудом) для ее сооружения.

{Конечно, здесь подразумевается, что общество следует верному инстинкту. Оно могло бы съесть семена, оставить поля невозделанными и строить дороги. Тогда общество не выпол¬нило бы необходимого труда, ибо оно не воспроизвело бы себя, не сохранило бы себя посредством этого труда в качестве живой рабочей силы. Или живая рабочая сила может быть и прямо умерщвлена, как это было сделано, например, Петром 1, для того чтобы построить Петербург. Подобного рода вещи сюда не относятся.}