— «Тревожный принц» было бы точнее, — пробормотала я, выключая воду и снимая перчатки.

Она рассмеялась, засовывая в рот очередную порцию жареной картошки.

— Передай ему спасибо за бургер. Это лучшее, что я ела за последние месяцы.

Она подмигнула мне, чтобы подчеркнуть, что лучшее, что я ела, — это Мэдд.

Я показала ей средний палец, и она снова засмеялась, уже громче.

Поскольку у меня не было ни сумки, ни других вещей, я просто открыла дверь.

Естественно, напряженный Мэдд стоял в дверях. Моя сумочка снова висела у него на плече, но я не стала о ней спрашивать. В любом случае он её отдаст.

Он расслабился, когда его взгляд остановился на мне.

— Я думал, ты ушла.

— Нет. Ты бы за мной погнался.

— Безусловно. Ты хорошо выглядишь, — сказал он, когда мы направились к его грузовику. — Еда помогла.

— Еда всегда помогает. — не было смысла лгать об этом.

— Ты ведь доела бургер? — спросил он, открывая передо мной пассажирскую дверь.

Я сразу же забралась внутрь.

— Конечно.

Он прищурил глаза, оставшись стоять рядом.

— Что это? Я потянулась к большому пакету с покупками на центральной консоли, но Мэдд схватил его раньше меня.

— Мои извинения. Скажи мне правду, если хочешь.

Я встретила его взгляд.

— Я не стала есть остатки бургера. Тори была голодна. Она не пила кровь из массивного оборотня два дня подряд, так что я отдала его ей.

Он положил подарок мне на колени, и я заглянула в пакет.

— Прости, Лав. В интернете говорится, что я должен подарить цветы, но это показалось мне более индивидуальным.

Это была… обувная коробка?

Я вытащила коробку и открыла её.

Мои глаза расширились, когда я обнаружила пару кроссовок, почти таких же, как те, что оставила у него дома, — без потертостей, царапин и прочего ада, через который прошла их первая хозяйка.

Я достала один и стала изучать его, в моём горле запершило.

Возможно, это был самый заботливый подарок, который я когда-либо получала.

— Спасибо, — сказала я.

— Вот ещё. — он забрал коробку из-под обуви, поставил её на пол возле моих ног и достал вторую. — Эти, кажется, больше тебе подходят. — Мэдд достал пару, похожую на ту, что были на мне, но с изюминкой. Они были усеяны металлическими шипами на каблуках и носках.

Я рассмеялась.

— Должно быть, твой тест на личность сработал.

Его ухмылка была победной.

— Конечно, это так. — он развязал шнурки на обуви, которая была на мне, и снял её. — Старые, кстати, отправятся в мусорное ведро. Моя пара не будет ходить в дырявой обуви.

— У тебя высокие стандарты для этой бедной женщины, — заметила я, хотя мои губы и изогнулись, пока я двигала ногой, чтобы помочь ему меня обувать.

— То, что она должна быть здоровой и в безопасности, вряд ли можно назвать высоким стандартом. Большинство назвали бы это минимумом. — он завязал мой первый ботинок. — На самом деле, некоторые назвали бы её счастливчиком.

— Вряд ли можно считать удачей то, что пара бросила её в тюрьму.

Его грудь недовольно поднялась.

— Я извинился, помнишь? Ты больше не должна на меня обижаться.

— Я могу принять твои извинения и всё равно продолжать обижаться на тебя. Даже если мы скрепим наши узы, я расскажу эту историю каждому, кто спросит.

— Я расскажу тебе историю получше.

— Удачи тебе, Мэдд. — я не могла удержаться, чтобы не взъерошить его идеально уложенные волосы, и моя волчица издала радостный звук, когда я к нему прикоснулась.

Она по-прежнему была чертовски возбуждена.

Он обул второй ботинок.

— Мы уже несколько раз с тобой разговаривали, так что не могу ли я получить свою сумку обратно? — спросила я, протягивая руку.

— Если ты поговоришь со мной о том, что, как я знаю, ты не хочешь обсуждать.

Я помрачнела.

— Отлично.

Мэдд положил мою сумку мне на колени, и я поборола желание его обнять.

Было приятно вернуть её обратно.

Он обошел грузовик спереди и сел на водительское сиденье.

— Я зарядил и твой телефон. Кстати, я собираюсь заменить его на другой. Ему, наверное, лет десять. А твоя сумка пахнет древностью, так что она будет третьей в очереди.

— Моя сумка идеальна. Если бы у неё были уши, я бы их закрыла.

Мэдд фыркнул, и я не смогла удержаться от улыбки.

Он подождал, пока выедет на дорогу, чтобы начать разговор, на который я согласилась.

— Нам нужно обсудить вопрос о скреплении уз.

Проклятье.

Я не смогла сдержать гримасу.